Русская архитектура. Архитектура Южной и Западной Руси в XII—XIII веках Искусство Галицко-Волынской Руси. Зодчество маленького Гродненского княжества. Белокаменная строительная техника и ее романское происхождение. Крестово-купольная система храмов, их де

Северо-западные княжества. Гродненские, Полоцкие и Смоленские земли вследствие своего географического положения входили в ареал торговых и культурных связей Новгорода и Прибалтики. По Неману и Западной Двине велась оживленная торговля с прибалтийскими народами. Древнейшие города Полоцк и Смоленск упоминаются уже в 9 в., причем о Смоленске говорится, что «град велик и мног людьми». Как и в Новгороде, в Полоцке, Смоленске, Гродно рано формируется новая общественная сила – городское население. Средневековые города были не только торгово-ремесленными центрами, но и очагами анти-феодальных движений и вольнодумства. Народные собрания – вече – имели особую силу в Полоцке и Смоленске, ограничивая власть князей. В 12 в. княжеские дворы в этих городах находились вне основной городской территории. Вполне естественно, что и строительные артели более самостоятельно и своеобразно трактовали общепринятые типы культовых зданий.

От архитектурного наследия Полоцка, Смоленска и Гродно сохранилось крайне мало памятников.

В первой половине 12 в. складываются черты культовых зданий полоцкой архитектурной школы, примером может служить Борисоглебская церковь. Используя киевские строительные традиции, здешние мастера вырабатывают свои приемы и несколько меняют крестово-купольную структуру храма. Они сужают боковые нефы, крайние апсиды выкладывают в толще стены, усиливают композиционную роль оси «восток-запад», внося элементы базиликального построения.

Единственным памятником полоцкой школы, достаточно хорошо сохранившимся, является собор Спасо-Евфросиньевского монастыря (сер.12 в.). Создателем этого храма, наметившего новое направление, был полоцкий зодчий Иоанн. Он, подобно северным «древоделам», четко разграничивал объемно-пространственные компоненты здания. Нартекс с хорами сделал ниже, сильно выдвинул центральную апсиду, а боковые спрятал в толще стены, сосредоточив внимание на основном квадратном в плане объеме, которому придал вертикальное башнеобразное построение. Сохраняя конструктивную основу крестово-купольного храма, Иоанн увеличил основание барабана, окружив его ложными закомарами. Их трехпролетная форма близка более поздним деревянным покрытиям «крещатой бочкой» и, скорее всего, навеяна устаивавшимся над каменными сводами, особенно в северных районах, «надрубленными верхами», которые предохраняли конструкцию от атмосферных воздействий.

Собор Спасо-Евфросиньевского монастыря (сер.12 в.) в Полоцке.

Созданное зодчим ярусное построение органично связало барабан с объемом храма и придало композиции динамичный характер, не свойственный византийским культовым постройкам. К особенностям собора и, очевидно, полоцкого зодчества следует отнести: контраст вертикального развития объемов храма продольной композиции его плана; противопоставление устремленных вверх масс монументальному основанию; динамичность полуколонн и тяг; противоположность впечатления зажатости, сдавленности боковых нефов и свободы, воздушности подкупольного пространства.

Перечисленные особенности композиции являются, по-видимому, следствием переосмысления византийской крестово-купольной системы под воздействием местных эстетических идеалов, формировавшихся в процессе взаимодействия народного деревянного зодчества, каменной древнерусской архитектуры и элементов романского зодчества. Наличие «элементов романского искусства» в фресках Спасо-Евфросиньевского монастыря и их близость новгородским – лишнее свидетельство этому.

Влияние структуры деревянных храмов подтверждают также остатки Пятницкой церкви Бельчицкого монастыря (1 пол.11в.), куда полоцкие князья перенесли свою резиденцию. Эта маленькая однонефная церквушка с притвором и необычной для каменных культовых зданий прямоугольной апсидой, по сути, повторяла тип деревянного трехсрубного храма.

Аналогичный процесс формирования своеобразного варианта крестово-купольного здания происходил и в Смоленске. В годы княжения Ростислава Мстиславича (127-1159 г.) Смоленск превращается в столицу самостоятельного княжества – крупный политический и культурный центр, чему способствовало учреждение здесь в 1136 г. епископской кафедры. Город обносится крепостной стеной, в нем рубятся многочисленные избы ремесленников и боярские хоромы, возводятся каменные храмы, мостятся бревнами улицы. По размаху монументального строительства Смоленск почти не уступал Новгороду. Остатки более сорока кирпичных строений 12-нач. 13 в.в. покоятся в его древней земле.

Планы смоленских церквей а-Борисоглебской на Смядыни (сер.12 в.), б-Петропавловской (1146 г.)

Город делился, подобно Новгороду, на «концы» с торгово-ремесленным населением и «купеческие сотни». На холме над Днепром возвышался в детинце Успенский собор, начатый строительством еще в 1001 г. Владимиром Мономахом. По соседству находился епископский двор, а княжеская резиденция раскинулась на Смядыни – западной окраине Смоленска. Многочисленные монастыри окружали город. Однако от его былого величия в домонгольский период уцелели всего три каменных храма, несмотря на это, данные археологических раскопок позволяют обрисовать основные этапы сложения смоленского зодчества.

В первой половине и середине 12 в. смоленские мастера придерживаются приемов строительной техники и архитектурных форм, характерных для Приднепровья. Четырех- и шестистолпные храмы с тремя апсидами возводились из кирпича в технике обычной порядовой кладки с последующей обмазкой поверхности стен. Композиция культовых зданий нередко дополнялась галереями и приделами. Стены членились по вертикали лопатками с полуколоннами, а по горизонтали – аркатурным пояском и поребриком, напоминая черниговские постройки.

К концу 12 в. складываются характерные черты смоленского зодчества, в котором прослеживаются формы, аналогичные полоцким. Боковые апсиды начинают выполняться в толще стены, основной объем храма дополняется притворами, образующими симметричную и устойчивую объемно-пространственную структуру, развивающуюся вверх. Стремление к центрическим динамичным композициям дополняется сильно расчлененными пучковыми лопатками. Тенденции древнерусских зодчих к развитию объемов культового здания ввысь в определенной мере созвучны творческим устремлениям готических мастеров. В идейно-художественном плане они являются опосредованным отражением кипучей общественной жизни, вольнолюбия и ересей, возникавших в средневековых городах. Именно в крупных торгово-ремесленных центрах зарождалась национальная художественная культура.

Довольно большая группа памятников со сложнопрофилированными пучковыми лопатками и полукруглой средней апсидой, которая только одна выдвинута из плоскости стены, представлена церковью Михаила Архангела (1191-1194 г.г.). Центрическая композиция придворного храма с тремя пониженными приделами и боковыми апсидами, величественно возвышавшегося на вершине холма, достойно увенчивала княжескую резиденцию на Смядыни. Объемно-пространственному единству, сосредоточению масс вокруг центральной оси способствовало покрытие угловых частей храма полуцилиндрическими сводами. Подобно аркбутанам, криволинейные угловые покрытия передавали распор от вышерасположенных сводов на пониженные участки стен, образуя конструктивно оправданное и выразительное трехлопастное завершение. Динамика нарастающих криволинейных форм, поддержанная оконными обрамлениями, усиливалась ложными закомарами, окружавшими основание барабана, как и в соборе Спасо-Евфросиньевского монастыря. Форма покрытия центральной части храма была оправдана и с функциональной точки зрения, ибо она улучшала отвод атмосферных осадков с кровли.

Органичность всей пространственной структуры воспринималась и в интерьере Михайловской церкви. Ее угловые объемы и раскрытые внутрь притворы как бы вливаются в единое и многообразное пространство храма, развивающееся ввысь и получающее свое завершение в куполе барабана.

Мастерство зодчего проявилось и в ритмическом построении оконных проемов и ниш на плоскости фасадов, придающем масштабность и целостность этому выдающемуся памятнику Древней Руси. Своеобразие и живописность княжеского храма дополняли ряды маленьких ниш в его нижней, хорошо обозримой части, в которых, как предполагают, помещались фресковые изображения. Необычность церкви Михаила Архангела, ее огромная высота и торжественность были отмечены даже скупыми на похвалы летописцами: «ей несть подобной во все полунощной стране».

Особое место в смоленском зодчестве занимают культовые постройки на грани 13 в. с прямоугольной незначительно выдвинутой апсидой, имеющей аналоги только в Полоцке. Планы таких четырехстолпных храмов приближаются к квадрату; это дает основание предполагать, что их композиция была центрической и развивалась по вертикали, подобно церкви Михаила Архангела.

Башнеобразный характер композиции, усиление роли вертикальных членений, устройство цоколя (Михайловская церковь) и своеобразных баз под пучковые лопатки (церковь на Окопном кладбище и др.), прямоугольные апсиды приводят к мысли о знакомстве и творческой переработке смоленскими мастерами в конце 12 в. не только приемов деревянного зодчества, но и архитектурных форм каменных построек Полоцкого княжества, а также прибалтийских стран.

Еще более своеобразными были постройки Гродненской земли, находившейся на самых западных окраинах Руси. Скудные остатки архитектурных произведений

гродненских мастеров позволяют лишь общие соображения. Отличительной чертой частично сохранившихся Нижней церкви (сер.12 в.) в детинце и Борисоглебской (80-е г.г. 12 в.) на Колжском холме является полихромность их фасадов. В нижнюю часть наружных стен этих храмов, сложенных из кирпича в технике порядовой кладки, были вставлены громадные гранитные валуны различных оттенков, отполированные до блеска; выше сверкали, словно самоцветы, кресты и орнаментальные вставки из цветных майоликовых плиток. Участки стен между камнями и майоликой были покрыты тонким слоем обмазки. Колористическое богатство фасадов, далекое от аскетизма средневековых культовых построек, вносило народный оттенок а архитектуру гродненских храмов.

Интерьер Борисоглебской церкви носил несвойственный крестово-купольным зданиям зальный характер благодаря круглым многогранным внутренним столбам и деревянному балкону, протянувшемуся вдоль трех стен от северной апсиды до южной; причем вход на эти своеобразные хоры был устроен не на западной стороне, а в толще стен боковых апсид. Необычной была и обработка внутренних стен небольшими нишами, и большое количество голосников, вставленных в стены.

Все это говорит о достаточной самостоятельности и самобытности гродненской архитектурной школы, а также о широком диапазоне источников, питавших ее. Зодчие Гродно, видимо, были знакомы с архитектурными памятниками Полоцка, Приднепровья, Северной Европы и даже Балканских стран, а уровень их мастерства позволил им художественно осмыслить достижения других народов.

Успенский собор (1160 г.) во Владимире-Волынском. План.

Юго-западные княжества. В середине 12 в. от Киева обособляются и Волынские земли. Усиление роли городов сопровождалось возникновением на Волыни новых населенных пунктов и формированием крупных торгово-ремесленных центров, чему способствовало ее выгодное географическое положение. Галицко-Волынская Русь была связана с государствами как Северо-Западной, так и Южной Европы. Столица княжества – Владимир-Волынский – превращается в один из крупнейших городов с мощными укреплениями. В 1160 г. в нем возводится сохранившийся и поныне Успенский собор – монументальное здание, не уступавшее по размерам киевским постройкам. Собор во Владимире-Волынском очень напоминает храмы 12 в. черниговской школы.

Церковь Пантелеймона (до 1200 г.) в Галиче, план.

Первые шаги в области каменного строительства волынские мастера делали с помощью приднепровских зодчих. Однако уже в конце 12 в., когда князь Роман Мстиславич объединил Галицко-Волынские земли в одно княжество, их архитектура приобрела своеобразные черты. Особенно ярко это проявилось в Галиче – важном политическом и культурном центре начала 13 в.

Расцвет Галича приходится на княжение Ярослава Осмомысла (1152-1187 г.), опиравшегося в своей объединительной политике на горожан. На высоком мысу, в детинце, возводится в 1152 г. княжеский дворец, а через пять лет – городской Успенский собор, окруженный галереей. Это здание, некогда украшавшее Галич, который не уступал по многолюдию и красоте крупным западноевропейским городам, имеет общие черты с постройками эпохи Ярослава мудрого – времени могущества Древнерусского государства. К сожалению, о внешнем виде этого памятника судить трудно, поскольку сохранились только его фундаменты и фрагменты наружной отделки. Но и эти скудные остатки дают представление об его особенностях.

Успенский собор был сооружен из местного белого известняка на бутовых фундаментах. В отличие от приемов, применявшихся в Новгороде, кладка велась из хорошо отесанных и тщательно пригнанных каменных блоков с забутовкой пространства между внешними поверхностями на известковом растворе. Фасады собора украшали резные детали: каменные капители завершали колонки порталов, а маски, очевидно, дополняли фриз. Характер тесаной кладки резных деталей свидетельствует о том, что галицкие мастера были знакомы с художественной культурой соседних стран – Польши и Венгрии.

Заметно это и в церкви Пантелеймона (до 1200 г.), единственной частично уцелевшей здесь постройки. Обычная в плане четырехстолпная структура храма приобрела своеобразное воплощение: лопатки на северном и южном фасадах не совпадают с внутренними столбами, они раздвинуты посередине, образуя большую плоскость, на которой красочным пятном выделяется резной перспективный портал. Особенно сильный контраст между геометрически строгой поверхностью стены с простыми арочными оконными проемами и многоуступчатым порталом с колонками и архивольтами, покрытыми резьбой, создавался на западном фасаде.

Превращение порталов в главный элемент фасада, не характерное для храмов Руси, устройство цоколя, профилировки которого напоминает аттические базы, характер капителей и резного орнамента, сохранивших следы воздействия эллинистического искусства, свидетельствуют о том, что зодчие Галича сочетали структуру древнерусского храма с романскими декоративными формами. Время не сохранило верхние части церкви Пантелеймона, которые, скорее всего, соответствовали крестово-купольной структуре.

Галицкая архитектурная школа формировалась в тесных контактах с западноевропейским искусством, что, естественно, налагало отпечаток на облик зданий. Творческому освоению романских форм способствовало также наличие плотного мелкозернистого известняка, позволявшего выполнять тонкую орнаментальную резьбу.

Также мало сохранилось и от архитектурных памятников Холма – столицы князя Даниила Галицкого (1238-1254 г.г.). Основанный во второй четверти 13 в. город отличался выразительным архитектурным обликом, о чем нам в основном известно из летописей. Живописный силуэт города с выразительными очертаниями белокаменных храмов удачно дополнялся высокой «вежей» - оборонительной башней из дерева на каменном фундаменте, господствовавшей над всей застройкой.

В Холм, почти не пострадавший от монголо-татарского нашествия, стекались многочисленные ремесленники из соседних разоренных княжеств, вносившие свою лепту в строительство стольного града. В Холме взаимодействовали разные архитектурные школы, переплетались навыки галицких мастеров с приемами владимиро-суздальских каменодельцев, принципы приднепровских мастеров – с традициями художественной культурой романского мира.

Как явствует из Ипатьевской летописи (под 1259 г.) в церкви Иоанна Златоуста своды опирались на четырехликие капители; подобные капители увенчивали Георгиевский обор в Юрьеве-Польском. Многоцветные резные порталы с позолоченными деталями были выполнены «хитрицом Авдеем» из белого Галицкого и зеленого Холмского камня. Тимпаны украшались рельефами «Спаса» и «Иоанна» - «яко же всем

а-план фундаментов княжеского дворца в Звенигороде на Белке, б – фасад, разрез и план Белой вежи (конец 13 в.) в Каменце-Литовском.

зрящим дивится». В окнах этого вызывавшего всеобщее восхищение храма красовались удивительные «римские стекла» - необычные для Руси витражи.

Особый интерес представляют дошедшие до наших дней остатки княжеских каменных дворцов в Перемышле, Звенигороде и Львове. Фрагменты этих уникальных гражданских сооружений, дополненных описанием летописца княжеского двора в Галиче, позволяют воссоздать в общих чертах облик древнерусского дворцового комплекса периода феодальной раздробленности. Образование удельных небольших княжеств, постоянные междоусобицы и военные нападения извне вызвали к жизни тип укрепленного княжеского двора, имевшего некоторые общие черты со средневековыми замками Западной Европы.

Княжеские дворцы на Галицкой Руси выполнялись не только в дереве, как в других княжествах, но и в камне. Археологические раскопки дворцового комплекса в Звенигороде на Белке (середина 12 в.) показали, что он состоял из достаточно большого Г-образной формы княжеского дворца и маленькой придворной церкви. К церкви с юга примыкала, очевидно, башня, служившая усыпальницей и дозорной вышкой. Дворец соединялся по второму этажу переходами из дерева с хорами и башней.

В комплекс каменного дворца в Перемышле также входила церковь.

Строительство в 13-14 в.в. каменных оборонительных веж (башен) в западных землях Древней Руси связано с постоянной военной угрозой как со стороны монголо-татар, так и соседних государств. Подобно былинным богатырям, возвышаются в окрестностях г.Холма огромной высоты каменные стражи. Замечательным памятником военного искусства является грандиозная, высотой 29 м Белая Вежа в Каменце-Литовском, построенная в 1271-1289 г.г. князем Владимиром Васильковичем.

Получают распространение в Галицко-Волынских землях и редкие на Руси круглые культовые постройки, а также однонефные храмы. В этих пограничных землях Руси также существовала оригинальная древнерусская школа зодчества, впитавшая и творчески осмыслившая элементы византийской и западноевропейской культур.

Развитие крупного землевладения и связанная с ним эксплуатация зависимых крестьян способствовали усилению политического значения феодальной знати и возникновению крупных княжеских и боярских вотчин. Этот процесс сопровождался непрерывной борьбой крестьянства за свою свободу с феодалами. Одновременно в городах развиваются ремесленные производства со сбытом на рынок и диференцируется городское население. Возникают новые города и усиливается их политическое значение. Этот период знаменует новую ступень в прогрессивном развитии общества и характеризуется более глубоким выражением самостоятельной культуры на местной народной основе.

Процесс экономического и политического обособления отдельных русских земель, начавшийся еще в XI в., завершился во второй четверти XII в. раздроблением Руси на ряд самостоятельных, независимых от Киева феодальных княжеств, что привело к падению политической роли Киева, к усилению княжеских усобиц и феодальных войн.

Распад Киевского государства означал ослабление страны в политическом и военном отношении, что особенно сказалось во время татаро-монгольского нашествия в XIII вв., когда разъединенная Русь не смогла дать решительного отпора захватчикам, опустошившим русские земли и надолго замедлившим поступательное развитие русской культуры. В архитектуре это отразилось в том, что здания стали менее монументальными.

Процесс феодального раздробления сопровождался образованием и развитием во всех частях Киевского государства местных экономических и культурных центров, что было связано с ростом русских городов, с развитием городских ремесел и торговли и с увеличением городского торгово-ремесленного населения. В новых центрах развивается культура, сильнее, чем в предшествующий период, связанная с местным народным творчеством. Отсюда проистекает большое художественное разнообразие в архитектуре отдельных русских земель, хотя в общем, по своему содержанию, русская архитектура продолжала оставаться единой, основанной на своеобразной творческой разработке культурного наследства архитектуры Киевского государства.

Жилые и хозяйственные постройки этого периода до нас не дошли. Археологические и литературные данные указывают на значительное строительство в это время дворцов феодальной аристократии и домов городских ремесленников. Имеются также указания на разнообразие городских жилых домов в зависимости от характера занятий их обитателей и их состоятельности.

Объем каменного строительства и размеры монументальных построек стали в XII в. более скромными, чем раньше. Сложный шестистолп-ный вариант крестовокупольного типа общественно-культового здания применялся в соборах крупных городов. Вместе с тем получил широкое распространение более простой и компактный четырехстолпный вариант храма в качестве центрального здания княжеской вотчины, монастыря, а иногда и города.

Технический прогресс сказался в применении очень хорошей кладки из тесаного камня в галиц-кой и владимиро-суздальской архитектуре или из одного кирпича в других землях, в появлении крестовых сводов и встречаемого только в русском зодчестве выдающегося конструктивного приема ступенчатых арок.

Характерные общие черты общественнокультового здания XII в. составляют также центрическая композиция, компактная форма внешнего объема, крепкие, толстые стены с небольшим числом очень узких оконных проемов-щелок, закомары, расположенные на одном уровне, три алтарные апсиды и один барабан, увенчанный полусферическим куполом.

Легко проследить связь построек отдельных княжеств с их киево-черниговскими прототипами. Соборы в Ростове и Суздале времени Владимира Мономаха были построены прямо по образцу Успенской церкви Печерского монастыря.

Архитектурная композиция одноглавых церквей имела в XII в. характер простых геометрических объемов. Однако постепенно умножились декоративные элементы, что внесло нарядность в суровый облик храма, например во владимиросуздальском и галицком зодчестве; сами архитектурные объемы сооружений стали во второй половине XII в. и в начале XIII в. менее приземистыми и более легкими, динамичными.

Интерьеры церквей украшаются фресками. Последние проникнуты религиозным началом, игравшим в руках феодальной аристократии роль дополнительного средства воздействия на массы крестьян и горожан с целью укрепления авторитета церкви и феодалов. Нередко продолжают применять яркие разноцветные полы.

Замечателен синтез архитектуры и наружной скульптуры во владимиро-суздальском зодчестве. Резные рельефы, обильно украшающие наружные стены некоторых зданий, свидетельствуют о влиянии на каменную архитектуру древнего народного искусства резьбы по дереву: они покрывают наружные стены церковных зданий нарядным декоративным ковром из фантастических образов людей, зверей и растений, отличающихся сказочным характером. Русская архитектура этого периода была связана с народным эпосом, образы которого плодотворно влияли на творчество русских зодчих.

Широко применяются местные строительные материалы, развиваются местные Конструктивные приемы. В Киевской, Черниговской, Полоцкой и Смоленской землях продолжают строить из кирпича. В Новгороде и Пскове строят из грубо отесанного местного камня в сочетании с кирпичом, продолжая традицию, сложившуюся в предыдущий период. В Галицкой и Владимиро-Суздальской землях широко применяется кладка из тщательно отесанного белого камня-известняка.

На основании отдельных летописных известий о том, что верхи некоторых каменных зданий были «нарублены из дерева», можно предположить, что в это время наружные архитектурные объемы каменных зданий иногда дополняли деревянными частями. Это давало мастерам возможность свободнее проявлять свои архитектурные вкусы и создавало более крепкую связь между строившимися по заказу князей большими каменными постройками и обширным строительством из дерева как народного жилья, так и других сооружений.

Лишь на основании письменных источников и древних рисунков мы можем в самых общих чертах представить себе сложный и живописный характер построек из дерева.

1. АРХИТЕКТУРА КИЕВСКОЙ И ЧЕРНИГОВСКОЙ ЗЕМЕЛЬ

В XII-XIII вв. зодчие Киевской и Черниговской земель развивают строительные приемы, сложившиеся в предыдущий исторический период, внося в них при этом некоторые существенные изменения.

Система фундаментов остается в основном та же. В XII в. кирпичные плитки становятся более продолговатыми и более толстыми, приближаясь к форме современного кирпича. Кирпич имеет в среднем размер 30 X 20 X 5,5 см. Камень из кладки стен исчезает совершенно.

Поверхности стен становятся похожими на современные кирпичные стены.

В XII в. появляются крестовые своды, которыми в некоторых зданиях, например в соборе Елецкого монастыря и в Борисоглебском соборе в Чернигове, перекрывают угловые помещения под хорами. Кирпичная декорация наружных стен усложняется. Развиваются арочные пояски.

Ряд сохранившихся до нашего времени зданий, построенных в 40-х и 50-х гг. XII в., представляет собой наиболее характерные культовые постройки южной Руси этого периода. Особенно типичен Успенский собор Елецкого монастыря в Чернигове, к которому примыкают по своей архитектуре собор Кирилловского монастыря в Киеве (после 1146 г.) и собор в Каневе на берегу Днепра (1144 г.) - одном из южных форпостов Киевского государства.

Отблеск величия архитектуры периода Киевского государства еще заметен в XII в. в монументальных постройках Киевской и Черниговской земель, где сохраняются шестистолпный вариант трехнефного крестовокупольного храма и прежнее устройство хор, занимающих одно или два западных угловых деления, что придает им большую вместимость.

Черты, характерные для церквей этого времени, отчетливо выражены в первоначально одноглавом соборе Елецкого монастыря (середина XII в.; стр. 20). Простой объем здания не имеет никаких пристроек: крещальня входит в основной массив и помещена в юго-западном углу под хорами, башня отсутствует, лестница на хоры устроена в толще северной стены. Интерьер стал значительно компактнее и проще: внутренние лопатки, приставленные к стенам и столбам, мало выступают из плоскости стен и менее отчетливо, чем раньше, расчленяют внутреннее пространство. Снаружи здание представляет собой простой статичный архитектурный объем, стены которого имеют небольшие оконные проемы, главным образом в своих верхних ярусах. К лопаткам, за исключением угловых, приставлены широкие полуколонны.

Особенно характерным украшением здания служит изящный аркатурный пояс с расположенным над ним поребриком, помещенный снаружи на уровне основания закомар и внутри - над апсидой крещальни.

В Чернигове сохранилось несколько резных каменных капителей, находившихся в древности, повидимому, на наружных частях зданий. Они украшены рельефной резьбой или резными изображениями фантастических зверей.

Строятся также и небольшие здания без столбов (церковь в Переяславле-Южном и Ильинская церковь в Чернигове) (стр. 20) или только с двумя внутренними столбами (церковь в Старогородке, построенная Юрием Долгоруким в середине XII в., про которую летопись говорит, что ее верх был деревянным, и от которой сохранилась только апсида).

В Пятницкой церкви в Чернигове (конец XII - начало XIII вв.; стр. 20), возможно, под влиянием системы ярусных «бочек» деревянной архитектуры, арки между подкупольными столбами расположены на ступень выше, чем цилиндрические своды ветвей креста. В этом нашла свое выражение дальнейшая русская переработка византийской крестовокупольной системы. Так возникли «ступенчатые» арки, получившие со временем большое распространение в русском зодчестве. Ступенчатые арки выступали в Пятницкой церкви снаружи в виде второго яруса закомар, возвышавшегося над основными закомарамй наружных стен.

Пятницкая церковь имеет довольно развитую наружную кирпичную декорацию: апсиды украшены полуколонками, все здание опоясано широким фризом, состоящим из сложного кирпичного узора.

Существует предположение, что это здание выстроено выдающимся русским зодчим того времени-мастером Петром Милонегом, которому приписывается также постройка церкви в Овруче и который возвел в 1199 г. одно из крупнейших инженерных сооружений древнего Киева - каменную подпорную стену и набережную над Днепром в Выдубицком монастыре близ Киева. Это сооружение вызывало восхищение киевлян, любивших посещать высокую набережную, где они, по словам летописи, «как бы парили в воздухе».

2. АРХИТЕКТУРА ПОЛОЦКОЙ И СМОЛЕНСКОЙ ЗЕМЕЛЬ

В XII в. Полоцк был главным городом удельного княжества, земли которого простирались до Рижского залива. Смоленск в XII в. был большим и богатым торговым городом, центром обширного княжества, занимавшего почти весь бассейн Западной Двины и верхнего течения Днепра. Несмотря на то, что оба княжества бы-М1 самостоятельны з политическом отношении и
лишь в начале XIII в. Полоцкая земля попала в зависимость от смоленских князей, Полоцк и Смоленск были в XII-XIII вв. культурно близко связаны друг с другом, что позволяет говорить об общей полоцко-смоленской архитектурной школе этого периода.

Четырехстолпная Петропавловская церковь в Смоленске середины XII в. свидетельствует о том, что смоленское зодчество в своих истоках было тесно связано с архитектурой Киевской и Черниговской земель, ‘например с Елецкой церковью в Чернигове. Однако остатки полоцкой Софии показывают, что уже в XI в. полоцкая архитектура имела свои местные особенности, получившие дальнейшее развитие в XII в.

Взаимная близость полоцкой и смоленской архитектуры отчетливо выступает в строительной технике. Полоцк и Смоленск были единственными областями, в которых вплоть до конца XII в. сохранилась кирпичная кладка со скрытыми рядами кирпича.

В полоцкой и смоленской архитектуре применялись перекрытия в виде половинок цилиндрических сводов над угловыми помещениями зданий, что позволяло завершать фасады в некоторых случаях трехлопастными кривыми. Внутренним столбам придавали иногда восьмигранную форму, что делало интерьеры более просторными.

Выдающееся произведение русской архитектуры XII в. представляет собой шестистолпная одноглавая, одноапсидная церковь Евфросиньева монастыря близ Полоцка (стр. 23), построенная между 1128 и 1156 гг. архитектором Иваном, имя которого сохранили нам исторические источники. Она отличается очень скромными размерами, которые соответствовали ее назначению главного здания небольшого загородного княжеского монастыря. Квадратная в плане главная часть здания имеет башнеобразную форму и является центром всей композиции. Покрытие было позакомарным, но западная часть была на ступень ниже главной части. Здание устремлено вверх, что особенно подчеркнуто высоким барабаном центрального купола, в основании которого расположен постамент, состоящий из четырех трехлопастных арок. Мастер Иван первый решился воспроизвести в кирпиче деревянные бочки, которые, как можно предположить, нередко нарубались над покрытиями каменных зданий. Этим приемом, разработанным несколько позднее архитектором Пятницкой церкви в Чернигове, было положено начало сооружению над зданием нескольких ярусов кокошников - декоративному приему, получившему широкое распространение в русской архитектуре XV-XVI вв.

Поверхности стен были оживлены пятнами кирпичного декоративного убранства оконных наличников в виде «бровок», причем арки оконных проемов были целиком или частично закрыты окрашенным в коричневый цвет цемяноч-ным раствором. Благодаря этому чисто архитектурными средствами была создана богатая декорация, придававшая наружному облику здания праздничный, жизнерадостный характер, свойственный произведениям народного искусства.

Расположенный на высоких холмах над Днепром Смоленск был одним из передовых культурных очагов того времени. Смоленские князья, славившиеся своей просвещенностью, развили большую строительную деятельность, щедро украшая свою столицу монументальными каменными зданиями. Архитектурный ансамбль города увенчивался расположенным на высоком холме в центре детинца несохранившимся Успенским собором, построенным Владимиром Моном ахом.

Самый выдающийся архитектурный памятник Смоленска - Свирская церковь (1191- 1194 гг.; стр. 23), выстроенная в княжеской резиденции, поблизости от города, и замечательно поставленная на высоком холме над Днепром.

Тесная связь архитектуры Свирской церкви с Евфросиньевским собором нашла свое отражение в идентичной кладке, в одноапсидной системе с боковыми алтарными помещениями, отличающимися прямоугольной наружной формой, в башнеобразном характере главной части здания, в наружных декоративных бровках над окнами и порталами. Однако эти здания представляют собой различные варианты шестистолпной системы. Динамичная архитектурная композиция наружного объема достигнута в Свирской церкви при помощи трех более низких притворов, приставленных к главной части здания против его подкупольных частей. Угловые помещения были перекрыты половинками цилиндрических сводов; фасады были, повидимому, завершены трехлопастными арками. Возможно, что в основании барабана находился первоначально постамент, подобный постаменту под барабаном собора Евфросиньева монастыря.

Более крупная по своим размерам, чем собор Евфросиньева монастыря, Свирская церковь, с ее обширным светлым и просторным интерьером, удивляла современников своей красотой и величием.

Полоцко-смоленская архитектура создала под влиянием народного творчества выдающиеся произведения.

3 АРХИТЕКТУРА НОВГОРОДСКОЙ И ПСКОВСКОЙ

ЗЕМЕЛЬ
Во второй половине XII в. новгородская архитектура видоизменяется.

После переворота 1136 г., когда в результате народного восстания князь был выселен за пределы города и поселился на городище против Юрьева монастыря, в Новгороде установился вечевой строй, в котором руководящая роль принадлежала боярам и верхушке купечества; князья остались лишь должностными лицами. Эти политические изменения получили свое отражение и в архитектуре. Значительно уменьшились масштабы отдельных сооружений, причиной чего было уменьшение экономических возможностей князей.

С этого времени в Новгороде и Пскове развивается боярско-купеческое строительство общественно-культовых зданий, имеющее более демократический характер, нежели княжеское. К сожалению, эти постройки дошли до нас лишь в небольшом количестве и остаются еще недостаточно исследованными.

Кладка каменных стен новгородских и псковских зданий XII-XIII вв. была дальнейшим развитием кладки новгородских зданий XI в. и первой четверти XII в. В Новгороде на постройки шел известняк красноватых тонов с берегов озера Ильмень, а также волховский серый плитняк различных цветовых оттенков. В Пскове почти все каменные здания с древнейших времен строились из местного серого плитняка. Связующим продолжал служить розовый цемяночный раствор с несколько более крупной кирпичной крошкой. Камни стесывались мало, они скалывались главным образом на лицевых поверхностях. Промежутки между камнями, имевшими неправильную форму, заполнялись раствором, вследствие чего наружные поверхности стен получались неровными, что создавало живописную фактуру стены. Кирпич применялся в небольшом количестве: из него выкладывали перемычки дверных и оконных проемов, арки и частично своды, которые также выкладывались и из камня. В стены кирпич шел главным образом для уравнивания кладки и для заполнения промежутков между камнями.

Крестовые своды не встречаются; преобладают более простые цилиндрические своды.

Декоративные детали помещались на стенах новгородских церквей в ограниченном количествве. Исчезли миниатюрные нишки, ранее украшавшие наружные стены; верхние части барабанов куполов увенчивают простые аркатуры.

Последней княжеской постройкой в Новгороде была маленькая, скромная церковь Спаса на Передние (стр. 27 и 312), выстроенная князем Ярославом в 1198 г. в монастыре близ Новгорода. Она варварски разрушена фашистскими вандалами, но до Великой Отечественной войны сохранилась довольно хорошо вместе с замечательными фресками интерьера.

Нередицкая церковь - четырехстолпное, одноглавое, трехапсидное здание; ее внутренние стены вовсе не имели лопаток; ее опорные столбы были квадратными в плане. Благодаря этому интерьер храма менее расчленен. Небольшие хоры устроены на деревянном накате, а лестница на хоры помещена в толще западной стены. Боковые апсиды гораздо ниже средней.

Стены, столбы и своды Нередицкой церкви имели неровные поверхности и были очерчены криволинейными контурами. Вследствие этого архитектурные формы здания получили свободный, живописный характер. Эта особенность воспринималась как большое художественное достоинство.

Наружный архитектурный объем Нередицкой церкви, расположенный на холме над рекой, прекрасно вписывался в равнинный новгородский пейзаж с небольшими купами деревьев, оживленный могучим Волховом и его многочисленными рукавами.

Контрастируя со скромным наружным обликом здания, интерьер Нередицкой церкви был насыщен суровыми красочными образами фресковых росписей. Последние сплошным ковром покрывали снизу доверху все стены, столбы и своды здания.

Древнейшим памятником псковского зодчества, дошедшим до нас, является собор Мирожского монастыря (стр. 27 и 312), выстроенный около 1156 г. По своей архитектуре он родственен церкви Спаса на Нередице, хотя отличается от нее по своему архитектурному типу. Мирожский собор имел первоначально позакомарное покрытие и представлял собой крестообразный объем, углы которого были заняты низкими западными помещениями и такими же низкими боковыми апсидами, отделенными стенами от главной части интерьера. Вследствие этого здание не имело внутренних столбов. Мирожский собор отличается большой собранностью архитектурных масс, монументальностью и предельной простотой архитектурного убранства. В нем хорошо сохранились фресковые росписи, близкие к росписям Нередицкой церкви.

Еще в XII в. западные угловые помещения были надстроены, и в них устроили каморки
для хранения ценного имущества, что характерно для торгового города. Позднее на одну из стен была поставлена легкая звонница псковского типа, смягчающая суровый облик здания и придающая ему изящество.

Для псковского Мирожского собора характерна та же свобода и живописность архитектурных масс, что и в новгородской церкви Спаса на Нередице.

4. АРХИТЕКТУРА ГАЛИЦКОЙ И ВОЛЫНСКОЙ ЗЕМЕЛЬ

Галицкое и Волынское, самые западные русские княжества граничили с Венгрией и Польшей. Шестистолпный собор во Владимире-Волынском (1160 г.) свидетельствует о тесной связи волынской архитектуры с киево-черниговским зодчеством, являясь очень близкой аналогией Елецкой церкви в Чернигове и Успенской церкви Печерской лавры. Галич на р. Днестре, столица Галичского княжества, был обширным и богатым городом, в центре которого находился детинец, расположенный на высоком холме между рекой и крутым оврагом, с Успенским собором. В детинце стоял княжеский дворец с небольшой четырехстолпной церковью Спаса (до 1152 г.) при нем, хоры которой были связаны переходами, вероятно деревянными, с дворцовыми помещениями.

Прекрасная белокаменная полубутовая кладка была открыта при раскопках самого крупного здания Галича - Успенского собора, построенного в конце XII в. На наружных поверхностях стен квадры камня были тщательно стесаны и хорошо пригнаны друг к другу. Наружные стены галицких построек, выложенные из белого галицкого и зеленого холмского камня, были украшены разнообразными скульптурными изображениями.

В церкви Пантелеймона в Галиче (XII в.) сохранились некоторая часть первоначальных белокаменных стен, перспективный портал и декоративное убранство апсид, состоящее из тонких колонок, соединенных арочками.

Из построек Даниила Галицкого летопись сохранила описание четырехстолпного храма в Холме начала XIII в., сооруженного мастером Авдеем, облицованного белым и зеленым камнем, украшенного скульптурой, живописью. и золотом.

Галицкое княжество, бывшее передовым форпостом славянских земель на западе, имело оживленные культурные отношения с Венгрией, Чехией и Балканами и могло воспринимать, осваивать и перерабатывать элементы зодчества этих стран. От богатой и когда-то цветущей архитектуры Галицкой земли сохранились только развалины.

Известны тесные экономические, политические и культурные связи, существовавшие в середине XII в. между Галицким, Волынским и Владимиро-Суздальским княжествами. Эти связи объясняют большое родство архитектуры этих земель. Возможно, что связующую роль между ними играла архитектура Черниговской и Рязанской земель.

5. АРХИТЕКТУРА ВЛАДИМИРО-СУЗДАЛЬСКОГО КНЯЖЕСТВА

Владимиро-Суздальское княжество занимало обширные земли между Окой и средним течением Волги и представляло собой лесистую страну. Среди леса находились «ополья» - безлесные и плодородные участки земли, в центре которых возникли древнейшие города края - Ростов и Суздаль.

Обширное строительство во Владимиро-Суздальской земле началось в середине XII в., в период княжения сына Мономаха - Юрия Долгорукого (1125-1157 гг.), построившего ряд укрепленных городов на ее юго-западной и южной границах - Дмитров, Юрьев-Польский, Пе-реславль-Залесский и др. К этому же времени относится и основание Москвы (1147 г.), будущей столицы Русского государства.

Сын Юрия Андрей Боголюбский (1157- 1174 гг.), крупный государственный деятель своего времени, еще при жизни отца навсегда переселился на север и сделал столицей своего княжества новый город Владимир. Андрей богато застроил Владимир, превратившийся при нем в один из самых красивых городов древней Руси.

Стремясь возродить политическое единство русских земель и создать новый общерусский государственный центр на северо-востоке, Андрей разгромил сопротивлявшийся ему Киев (1169 г.) и хотел сделаться «единовластцем» русской земли, добиваясь одновременно создания особой митрополии во Владимире, независимой от Киева. С этой целью он построил Успенский собор во Владимире.

Андрею, убитому заговорщиками-боярами. с реакционными тенденциями которых он боролся, наследовал его брат Всеволод «Большое гнездо» (1176-1212 гг.), при котором Владимиро-Суздальское княжество достигло исключительного могущества.

После смерти Всеволода началось дробление Владимиро-Суздальской земли на отдельные небольшие княжества, постоянно враждовавшие друг с другом. Это, естественно, ослабило военную мощь княжества, которое не смогло выдержать натиска татаро-монгольских полчищ, жестоко разоривших цветущую область.

В период княжения Андрея и Всеволода владимиро-суздальская архитектура достигла своего наивысшего расцвета.

а) Ранний период развития владимиро-суздальского зодчества

Мощно укрепленный город с высоким земляным валом и монументальным каменным собором является ведущим типом строительства времени Юрия Долгорукого. По сохранившимся в настоящее время крепостным валам можно представить себе в общих чертах первоначальный облик Переславля-Залесского (стр. 29), Юрьева-Польского и Дмитрова- городов-крепостей, заложенных Юрием Долгоруким.

Городские валы приспособлялись к характеру местности. Внутри города, поблизости от вала, располагался каменный собор, барабан и купол которого только немного возвышались над валом и стеной и были видны лишь на далеком расстоянии от города. Около собора обычно стоял деревянный княжеский дворец, соединенный с ним особым переходом.

Хорошо сохранившийся памятник архитектуры этого времени - собор в Переславле-Залесском (1152 г.; стр. 29 и 313). В этом сооружении древним мастерам удалось в простой и совершенной форме создать архитектурный образ небольшого, но монументального общественно-культового здания феодального города-крепости.

Переславский собор - древнейшее белокаменное сооружение Владимиро-Суздальской земли; этим он существенно отличается от кирпичного собора в Суздале начала XII в., связанного со строительной традицией киево-черниговского кирпичного зодчества.

Во владимиро-суздальском зодчестве второй половины XII в. местный белый известняк стал господствующим строительным материалом и совершенно вытеснил кирпич. Владимирцы слыли в древности искусными каменщиками. Владимиро-суздальские здания выложены целиком по системе полубутовой кладки. Стены пере-славского собора состоят каждая из двух очень тщательно выложенных из тесаного камня параллельных наружных стенок, промежуток между которыми заполнен белокаменным ломом и валунами и залит известковым раствором. Размеры отдельных квадров тесаного камня в кладке варьируются по высоте от 20 до 45 см, а по длине---от 15 до 80 см. Для крепления массива стен в них закладывали дубовые связи. Внутри здания связи шли, как обычно, открыто в основании арок и были украшены живописным орнаментом.

Белокаменная кладка владимиро-суздальских построек очень близка к кладке монументальных зданий в Галицко-Волынском княжестве. План собора з Переелавле-Залесском точно соответствует плану Спасского собора в Галиче. Устройство фундаментов владимиро-суздальских зданий, для которых характерны фундаменты переславского собора, аналогично системе, принятой в архитектуре древнего Галича. Они имеют ленточные фундаменты, выложенные из бута крупного размера на известковом растворе. Фундаменты, которые в своей верхней части примерно вдвое шире стены, несколько сужаются книзу и имеют обычно неглубокое заложение (1 - 1.5 м). Переславский собор, как и все владимиро-суздальские здания, имеет ясно выраженную цокольную часть, что не встречается, например, в Новгороде и Пскове.

Всем своим суровым и неприступным обликом собор в Переславле-Залесском говорит о том, что он играл роль главного здания укрепленного города. Количество и размеры оконных проемов, сосредоточенных только в верхней части здания, доведены до минимума. Узкие ступенчатые порталы лишены каких-либо декоративных деталей. Гладкие откосы окон, углубляясь в массивы стен, выявляют снаружи их толщину. Апсиды украшены аркатурным фризом, еще похожим на его киево-черниговские кирпичные прототипы. Интерьер здания представляет собой строго расчлененное четырьмя подкупольными столбами пространство, западная часть которого занята хорами; уровень последних соответствует наружному уступу стены. Древние фрески, которыми здание было расписано внутри, не сохранились.

В Спасском соборе Переславля-Залесского уже наметилась в самых общих чертах будущая владимиро-суздальская архитектурная система. Двойные уступы лопаток и скромный аркатурный пояс апсид служат прототипами будущего богатого белокаменного декора, а средний уступ стены (проходящий поверх лопаток) намечает местоположение аркатурного пояса позднейших владимиро-суздальских монументальных сооружений.

Значительно хуже сохранилась церковь в Кидекше (1152 г.; стр. 29), перестроенная в XVII в. и утерявшая свои первоначальные своды, купол и верхние части стен восточной стороны. Она была построена в загородной усадьбе Юрия Долгорукого близ Суздаля, на берегу р. Нерли. Рядом с ней стоял дворец и располагались другие жилые и хозяйственные сооружения, выстроенные из дерева. Все эти постройки вместе с церковью - единственным каменным зданием всего комплекса - были окружены земляным валом.

В церкви Кидекши на середине высоты стен помещен аркатурный пояс, причем нижняя часть лопаток имеет по уступу с каждой стороны, а верхняя их часть - по два уступа. Наружный объем здания в его первоначальном виде был стройнее приземистого массива в Переславле-Залесском. Архитектура церкви в Кидекше означает по сравнению с собором в Переслав-ле-Залесском дальнейший шаг в развитии владимиро-суздальского зодчества, постепенное усложнение архитектурной композиции.

Эти памятники времени Юрия Долгорукого показывают, что в середине XII в. в северо-восточной Руси сложилась владимиро-суздальская архитектурная система, получившая свое блестящее развитие в строительстве времени Андрея Боголюбского.

б) Период расцвета владимиро-суздальского зодчества

Настойчивое стремление Андрея Боголюбско-го к объединению русских земель нашло свое яркое выражение в создании замечательных ансамблей: нового государственного центра - города Владимира - и загородной княжеской резиденции в Боголюбове.

Основанный еще Владимиром Мономахом, красиво расположенный на высоком, крутом берегу Клязьмы, Владимир (стр. 31) 1 III. IV. был значительно расширен при Андрее, построившем сложную систему крепостных валов с каменными воротами. Сохранились главные ворота - Золотые, к которым в XVIII в. были прибавлены круглые декоративные бастионы; тогда же был переделан верх ворот. Возвышающиеся около Золотых ворот остатки валов дают представление о былой грандиозности городских укреплений Владимира.

Золотые ворота во Владимире (1164 г.; стр. 313) представляют собой, в подражание одно-именным киевским воротам, прямоугольный вертикальный объем, прорезанный в центре аркой проезда и увенчанный большим зданием церкви, перестроенной в XVII-XVIII вв. Несколько вросшие в течение: веков в землю, ворота до сих пор производят сильное впечатление величием и стройностью своей проездной арки и строгостью архитектурных форм. Внутри ворот сохранилось устройство для боя, состоящее из арки, перекинутой на половине высоты проезда; эта арка несла деревянный настил, на котором находились защитники города во время осады. В толще южной стены имеется древняя белокаменная лестница, которая вела наверх - на валы и в церковь.

Высокий обрывистый берег Клязьмы, на котором расположен Владимир, господствует над рекой и низким противоположным берегом. Благодаря этому город и его главные здания видны издалека. Сверху, из города, открывается широкий вид на противоположный берег реки и заречные дали. В самой высокой точке города был построен Успенский собор (1158-1161 гг.; стр. 31 и 315) - главное здание столицы. В отличие от четырехстолпных городских соборов времени Долгорукого, это-большое шестистолп-ное здание, с хорами только в западной его части.
____

1 Обозначения на плане Владимира XII-XIII вв. на стр. 31: 1. Город Мономаха («Печерный город»). И. «Ветчанной город»; укрепления 1158-1164 гг. III. «Новый город»; укрепления 1158-1164 гг. IV. Детинец.

Собор был значительно перестроен после пожара 1185 г.

Первоначальный одноглавый собор сохранился как средняя часть современного здания. Он выступает снаружи над кровлей позднейшей пристройки, вследствие чего его закомары образуют второй ярус закомар над полукружиями позднее пристроенных галерей.

Успенский собор во Владимире был самым обширным, торжественным и величественным зданием Владимиро-Суздальского княжества. Его внутреннее и наружное убранство поражало современников неслыханной по тому времени роскошью, обилием позолоты и цветных тканей. Стройное и изящное белокаменное здание легко вздымало свою сверкающую золотом главу и занимало господствующее положение в архитектурном ансамбле Владимира.

Стены и столбы Успенского собора очень стройны; они гораздо тоньше, изящнее, чем это было в предыдущий период. Благодаря этому архитектура его интерьера отличается пространственностью и воздушностью, которые сочетаются с большой геометрической правильностью плана.

Недалеко от Владимира Андрей построил себе загородную резиденцию Боголюбово (стр. 33 и 313), представлявшую собой окруженный земляными валами с каменными башнями замок, центральным зданием которого был большой дворец, соединенный системой каменных переходов с церковью. Перед дворцом и храмом был обширный мощенный белым камнем двор, где находилась большая каменная чаша под каменным шатром на восьми колоннах.

Собор Боголюбова (1158 г.), известный только по материалам раскопок, имел внутри четыре круглых столба. Убранство этого здания было роскошным. По летописным данным, оно было обильно украшено внутри и снаружи золотом; вероятно, были позолочены капители и детали наружных аркатурных поясов. Полы в алтаре были медные, сверкавшие, как золото; на хорах полы были набраны из разноцветных майоликовых плиток. В летописи сказано, что на блеск золота в этом здании было трудно смотреть. Не может быть сомнения в том, что дворец в Боголюбове был украшен не менее богато.

От дворца хорошо сохранились только лестничная башня и переход из нее на хоры церкви. Эти части украшены снаружи аркатурами на колонках, подобными аркатурным поясам церковных зданий. Необходимо отметить крестовый свод, несущий переход от башни к храму, а также тройное окно гражданского типа на восточном фасаде башни и двухъярусную аркатуру на колонках на западном ее фасаде.

Церковь Покрова на Нерли (стр. 33 и 314) была выстроена в 1165 г. поблизости от Боголюбова, при впадении р. Нерли в Клязьму, на конечном пункте речного торгового пути, который вел на восток, на Волгу. Монастырская церковь на Нерли отмечала подъезд к Боголюбову и Владимиру, архитектурно выделяя въезд в столицу. Хорошо сохранившаяся церковь искажена только поздним луковичным куполом и полусферической кровлей вокруг барабана.

План церкви на Нерли повторяет планы собора в Переславле и церкви в Кидекше. При сравнении с собором в Переславле-Залесском особенно заметны сильно выраженные вертикальные пропорции, придающие ей замечательную легкость и воздушность. В древности здание было окружено монастырскими постройками. Удивительно изящное и стройное сооружение прекрасно гармонирует с живописным окружающим пейзажем. Это достигнуто также и тем, что усложнились наружное расчленение и архитектурная декорация стен, для которых характерны многоуступчатые лопатки, закомары, оконные и дверные проемы и большое количество колонок различных размеров.

Большие колонки, приставленные к наружным лопаткам, несли резные каменные водосточные сливы между закомарами; арочки фриза опираются на миниатюрные колонки, которые имеются в порталах, на барабане и на апсидах здания. Лопатки усложнены уступами прямоугольного и закругленного профиля, что придает наружным стенам глубокий рельеф и насыщает их поверхности сочной пластикой.

Большую роль в композиции здания играют перспективные порталы, в которых богатая архитектурная декорация сочетается с величественной монументальностью.

Помещенные в полукругах закомар каменные рельефы, изображающие библейского царя Давида, играющего на музыкальном инструменте и окруженного слушающими его зверями, служат дополнительным средством усиления пластики стен. Эта наружная скульптурная декорация представляет собой одно из наиболее существенных новшеств в церковной архитектуре, которого мы не встречали ни в одной из местных школ русского зодчества того времени, за исключением Галича, и которое впоследствии получило свое блестящее развитие в строительстве времени Всеволода и его наследников. Рельефы уничтожают тяжесть стены, делают ее нарядной, воздушной и легкой.

Летопись говорит, что для строительства новой столицы Андрей собрал «ото всех земель» мастеров. Это свидетельствует о том, что во Владимире работали вместе с местными мастерами зодчие из других русских земель и, в первую очередь, из Галицкой. Наследники Андрея получили не только кадры хорошо обученных и исключительно талантливых архитекторов, но и вполне сложившуюся блестящую школу архитектурного мастерства. Такие жемчужины русской архитектуры, как владимирский Успенский собор и церковь Покрова на Нерли, являются памятниками мирового значения и должны быть причислены к лучшим созданиям человеческого архитектурного гения.

Как в политике, так и в архитектуре Всеволод продолжал и развивал традиции предыдущего времени. Он еще более расширил Владимир, усилил его укрепления и продолжал строительство монументальных зданий, которые должны были сделать столицу его княжества самым красивым, богатым и мощно укрепленным городом древней Руси.

В 1194-1196 гг. к крепостному ансамблю Владимира была добавлена каменная стена (стр. 31) с воротами и надвратной церковью, отделившая детинец, в который вошли Успенский собор и княжеский дворец с построенным Всеволодом Димитриевским придворным собором, от остального города. Этот первый белокаменный город в истории русской архитектуры свидетельствует об усилившемся обособлении правящей верхушки от остального населения города.

После пожара, который постиг Успенский собор в 1185 г., Всеволод в 1185-1189 гг. окружил постройку Андрея с трех сторон новыми стенами (стр. 31 и 315), так что первоначальное значение оказалось как бы в футляре, и перестроил его апсиды. Это означало не только увеличение собора, превратившегося теперь из однокупольного в пятикупольный, но и глубокое изменение архитектурного образа прежнего здания.

Сравнение частей Успенского собора, построенных при Андрее, с частями, возведенными при Всеволоде, показывает некоторое снижение архитектурного мастерства, особенно в архитектурном декоре и в отношении регулярности плана. Стены пристроенной части значительно толще и разбиты менее правильно, чем стены первоначального здания. Масштаб окружающих галерей крупнее масштаба средней части собора.

Архитектурный объем Успенского собора после его перестройки стал более массивным, получил более величественную и спокойную широту пропорций, а добавление четырех глав создало новую мощную архитектурную композицию здания, масштаб которого более соответствовал ансамблю разросшегося города. По сторонам окон размещены скульптурные маски. Выделяется обращенный к реке южный фасад собора, на котором окна и арочный пояс размещены несколько ниже, чем на других фасадах, а колонки арочного пояса стоят на отливе, благодаря чему усилена толщина нижней части стены.

Грандиозный монументальный образ нового собора с большой простотой и выразительностью передает характер эпохи могучего Всеволода, о котором автор «Слова о полку Игореве» писал, что его воины могут «расплескать веслами Волгу и вычерпать шеломами Дон».

Другим замечательным произведением русской архитектуры времени Всеволода является четырехстолпный, одноглавый, трехапсидный Димитриевский собор (стр. 35 и 315)-дворцовая церковь, построенная в 1194-1197 гг. при княжеском дворце во Владимире. На его наружных стенах впервые появляется большое количество рельефов, занимающих всю верхнюю половину стен, начиная от аркатурного пояса.

Димитриевский собор - одно из лучших произведений владимиро-суздальского зодчества и наряду с церковью на Нерли занимает в истории мирового искусства выдающееся место.

Димитриевский собор как в плане, так и в наружном объеме сходен с церковью на Нерли, но более массивен и материален. Именно в дворцовом храме получили широкое применение белокаменные резные рельефы, восходящие к народной. резьбе по дереву, украшавшей жилые здания того времени. Их содержание проникнуто народными сказочными и былинными образами, которые переплетаются с мотивами христианских легенд. Сюжеты рельефов близки народным произведениям этого времени. Подобно «Слову о полку Игореве», его современник - Димитриевский собор - обогащен в украшающих его рельефах сказочными образами, наполненными представлениями, восходящими еще к языческому времени.

Прекрасно по своим пропорциям расчленение наружного архитектурного объема здания. В троечастном делении стен преобладает среднее деление, в котором помещен портал. Архитектурные массы здания постепенно становятся легче по направлению к верху: тяжелый нижний ярус, облегченный верхний ярус с многочисленными рельефами и, наконец, наверху - легкий барабан, завершающий здание. В древности барабан стоял на прямоугольном постаменте, похожем на постамент под барабаном Успенского собора. Купол сохранил свою древнюю форму. Обилие декоративных деталей придает зданию нарядный, пышный характер.

Через некоторое времй после постройки собора к нему была пристроена лестничная башня, похожая на аналогичную башню в Боголюбове. В гармонической форме Димитриевский собор воплощает современный ему идеал красоты и величия, отраженный в кристаллической ясности архитектурной композиции здания, в торжественном и нарядном декоративном убранстве, в спокойной и величавой монументальности его архитектурного образа.

Сравнение архитектуры Димитриевского собора и церкви Покрова на Нерли с современными им памятниками западноевропейской романской архитектуры наглядно обнаруживает превосходство высокого художественного мастерства владимирских памятников, обусловленное удивительно гармоническим равновесием архитектурных форм, глубоко отличных от сильных и выразительных, но тяжеловесных и угловатых объемов романских зданий.

I в) Заключительный период развития владимиро-суздальского зодчества

Дробление Владимиро-Суздальского княжества на уделы после смерти Всеволода (1212 г.) и беспрерывные войны между сыновьями последнего способствовали тому, что в этот тяжелый период мало строили из камня. Ни одно из немногих зданий, сооруженных в это время, не дошло до нас целиком. Наблюдаются измельчение архитектурных форм, утеря конструктивной ясности и сосредоточение внимания зодчего на изощренной архитектурной декорации фасадов здания.

Архитектурный объем храма усложняется притворами - невысокими боковыми пристройками с трех сторон, напоминающими «прирубы» в деревянном зодчестве. Их кровля имеет бочкообразное покрытие с заострением, также характерное для деревянной архитектуры. Наряду с широким применением резных декоративных узоров, эти особенности свидетельствуют о влиянии на монументальное каменное строительство живописной и нарядной архитектуры княжеских и боярских хором.

Собор в Суздале (1222-1225 гг.) сохранил в первоначальном виде только нижние части стен до аркатурного пояса включительно. Он обрушился ещё в XV в., и современная верхняя
часть его относится к XVI в. По сравнению с предыдущими периодами изменилась также и строительная техника: здание выстроено из местного материала - розового туфа, грубо отесанного и неровно выложенного, с применением кирпича для выравнивания кладки стен, и только лопатки и аркатурный пояс тщательно вытесаны из белого камня. Хоры собора были очень велики и занимали всю западную часть интерьера, вплоть до подкупольных столбов. Они были прекрасно освещены двумя световыми главами, поставленными над западными углами здания. Внутри собор был расписан яркими и красочными фресками, от которых сохранились только небольшие фрагменты.

Наиболее выдающимся произведением владимиро-суздальского зодчества XIII в. является собор в Юрьеве-Польском (1230-1234 гг.; стр. 35 и 315), построенный незадолго до татарского нашествия. Верхняя часть его стен, барабан и своды упали еще в древности, и развалившееся здание было частично заново сложено в конце XV в. московским строителем Ермолиным, не считавшимся при этой реставрации с расположением рельефов наружных стен и заново надстроившим верхнюю часть здания.

Собор в Юрьеве-Польском представляет собой небольшое сооружение четырехстолпного типа, в котором имеется ряд особенностей, впервые встречаемых во владимиро-суздальском зодчестве. Наиболее существенно, что выложенный из белого камня собор был снаружи сплошь украшен резьбой по камню, что является дальнейшим развитием наружного декоративного убранства Димитриевского собора во Владимире. План собора в Юрьеве-Польском отличается от плана последнего квадратной формой столбов, отсутствием лопаток на внутренних стенах и тремя притворами, как в соборе Суздаля. Притворы усложняют план собора и придают некоторую распластанность его наружному объему.

Вся нижняя часть стен, вплоть до аркатурного фриза, покрыта очень богатой и нарядной углубленной орнаментальной резьбой по камню, красиво переливающейся разнообразными оттенками светотени. Резные узоры, покрывающие лопатки, колонки и арки, выполнены рельефно. Обильное украшение стен указывает на перерождение строгой, конструктивной системы наружного расчленения более ранних владимиро-суздальских зданий и на усиление начала декоративности. Это свидетельствует о некотором влиянии богатой отделки княжеских хором на общественно-культовые здания, об исчезновении монументальности и величественности архитектурного образа и говорит о преобладании украшений во владимиро-суздальском зодчестве на заключительном этапе его развития. В соборе Юрьева-Польского декоративное начало, которое имело большое значение еще в Димитриевском соборе во Владимире, достигло предельного развития.

Наряду с некоторой дробностью в архитектурной композиции собора в Юрьеве-Польском необходимо подчеркнуть высокое мастерство в искусстве резьбы по камню талантливейших мастеров-резчиков, продолжавших в камне древнюю традицию резьбы по дереву. В рельефах собора содержится много причудливых и фантастических изображений людей, зверей и птиц - живых и ярких фигур, проникнутых духом народных сказок и былин.

Архктектура XIII в. была только эпизодом в общем развитии владимиро-суздальского зодчества, наивысший расцвет которого относится к предыдущим его периодам. Его дальнейшее развитие было приостановлено татаро-монгольским нашествием, сокрушившим раздробленные княжества древней Руси и надолго замедлившим ее культурное развитие.

АРХИТЕКТУРА ПЕРИОДА ОБЪЕДИНЕНИЯ РУССКИХ ЗЕМЕЛЬ ВОКРУГМОСКВЫ (XIV и первая половина XV вв.)

В тяжелый период татаро-монгольского ига все силы русского народа были направлены на то, чтобы объединиться и освободиться от власти захватчиков. Необходимость борьбы с татаро-монголами за свое освобождение ускорила образование на Руси централизованного государства. Объединение отдельных русских земель вокруг Москвы и начало образования сильного русского централизованного государства - основное явление этого исторического периода.

В тесной связи с этим процессом перед Москвой возникла новая задача собирания культурного наследия всех русских земель и создания единой, общерусской культуры. Аналогичные задачи стояли в области искусства, в области архитектуры.

Новгородская и Псковская земли были единственными русскими областями, которые не были разграблены татарами. В Новгороде и Пскове сохранились традиции каменного зодчества. Они нашли отражение в одновременно развивавшейся архитектуре Москвы, где в XIV- XV вв. закладывались основы будущей общерусской архитектуры.

1. АРХИТЕКТУРА НОВГОРОДА И ПСКОВА (XIV-XV вв.)

Характерное для всех русских земель сокращение строительства после татаро-монгольского нашествия коснулось и Новгородско-Псковской земли.

В XII в. в Новгороде сложилась боярская республика, управление которой сосредоточивалось в руках представителей боярства и крупнейшего купечества, избиравшихся на вече. Финансирование строительства культовых зданий велось не только богатой боярской и купеческой верхушкой новгородского и псковского общества, но и низшими слоями горожан и ремесленников. В XIV и XV вв. много храмов было построено горожанами, объединенными в «улицы» и «концы» - отдельные районы города.

В архитектуре Новгорода и Пскова крепостное зодчество играло очень большую роль. Земляные валы Новгородского посада стали заменять каменными стенами. Псков был окружен несколькими поясами каменных стен. Как показали археологические раскопки в Новгороде, в это время велось также большое строительство деревянных городских жилых домов, которые до нас не дошли.

Ведущим архитектурным типом в новгородской и псковской монументальной каменной архитектуре XIV и XV вв. был небольшой посадский храм, представляющий собой простое и лаконичное по своим формам, квадратное в плане, четырехстолпное крестовокупольное здание, с одной или тремя апсидами. Для Пскова характерны многочисленные пристройки к основному зданию и отдельные каморки и тайники во внутренних помещениях церквей, в которых бояре и купцы хранили ценное имущество. В Новгороде с появлением в XV в. под церквами подклетов в них хранили также и товары.

Новгородские и псковские церкви были внутри расписаны фресками, причем в XIV и XV вв. существенно изменился самый характер этих росписей. В них наблюдается усиление реалистических черт: преобладают многофигурные композиции, пронизанные движением, отличающиеся широким декоративным характером и яркими красками, с архитектурными и пейзажными фонами. В изображенных сценах меньше церковной символики, лица получают индивидуальные черты. В XIV и XV вв. широко развивается станковая живопись (иконы), создаются иконостасы в виде стенок, отделявших алтарные помещения от главной части храма. Среди живописцев, работавших в Новгороде, следует отметить Феофана Грека, потом переехавшего в Москву. Иконостас, развивавшийся начиная с XV в. одновременно в Новгороде и в Москве, представляет собой специфическую русскую форму синтеза архитектуры и станковой живописи, монументальность которой обусловлена подчинением живописи архитектурным задачам.

Новгородские церкви этого времени выложены из разноцветного местного камня, не тесаного и только несколько сколотого на поверхности стен, на сером известковом растворе. Подкупольные столбы, иногда своды, барабан с куполом, наружные лопатки с венчающими их многолопастными кривыми и детали фасадов выкладывались из кирпича.

а) Архитектура Новгорода

Ансамбль Новгорода XIV-XV вв. (стр. 39) существенно отличался от ансамбля Новгорода XII в. Величественные доборы продолжали играть роль главных архитектурных сооружений, но наряду с ними разрослась городская жилая застройка, хоромы знати и жилые дома богатых горожан стали более поместительными, удобными и богатыми. Новгородский детинец и посад получили каменные стены с башнями и воротами, превратившими Новгород в первоклассную по масштабам того времени крепость.

Насыщенность городской застройки, в соединении с ростом размеров жилых домов, увеличила удельный вес гражданской архитектуры по сравнению с церковными постройками.
Существенным новшеством в ансамбле Новгорода XIV-XV вв. было строительство в городе большого количества каменных приходских церквей. Небольшие по размеру, так же как и многочисленные деревянные церкви, они были разбросаны по посаду, вследствие чего большие соборы уже не выделялись, как раньше, над общей городской застройкой. Возвышаясь над деревянными постройками и отличаясь от них своей архитектурой, каменные посадские храмы играли роль связующих звеньев между общей массой деревянной застройки города и величественными соборами старого времени. Благодаря этому ансамбль Новгорода освободился в XIV- XV вв. от того резкого контраста между большими и малыми зданиями, который был характерен для XII в., и выглядел более единым в архитектурном отношении и более богатым каменными зданиями церквей и крепостных сооружений.

Новгород играл роль форпоста русской земли, оборонявшего ее от западных врагов. Особенно трудна была борьба с немецко-шведскими интервентами в годы татарского нашествия. Несмотря на эти трудности, Новгород отстоял свою независимость и защитил русскую землю от вторжения с запада. Длительная и ожесточенная борьба с немецкими и шведскими захватчиками вызвала строительство обширной системы новгородских крепостей, среди которых особенно следует отметить Старую Ладогу, Порхов и Копорье. Блестящие победы русского войска над немецкими псами-рыцарями на льду Чудского озера в 1242 г. и в Раковорской битве 1268 г. приостановили немецкую агрессию и позволили создать крепкую защиту северо-западных границ Руси.

Сильной крепостью была Старая Ладога (стр. 39 и 316) в низовьях Волхова, имевшая каменные стены уже в XII в. Расположенная к югу от Ладожского озера, она обороняла от шведов нижнее течение Волхова.

Копорье было перестроено в 1280 г., когда деревянные стены были заменены каменными стенами и башнями, позднее еще раз перестроенными, образующими в плане форму, близкую к треугольнику. Это была первая новгородская крепость после Старой Ладоги, построенная целиком из камня. Крепость Копорье стоит недалеко от берега Финского залива на высокой скале, окруженной со всех сторон естественными оврагами, глубина которых достигает 50 м.

В 1387 г. новгородцами была возведена, частично перестроенная в 30-х годах XV в., каменная крепость Порхов на р. Шелони, прекрасно сохранившаяся до нашего времени (стр. 39). Ее мощные стены и башни имеют в плане форму пятиугольника; в вышину стены имели 8-10 м при толщине в 1 м.

Общий периметр крепостных стен как Порхова, так и Копорья достигает 500 м. Стены и башни выложены из местного тонкого плитняка на крепком известковом растворе. Местный камень-плитняк отличается исключительной прочностью и почти не поддается выветриванию. Сложным устройством отличаются входы в крепости, прекрасно защищенные.

Общий облик крепостей был мощным и суровым, чему способствовало отсутствие детальной архитектурной обработки стен и башен.

По сравнению с крепостным строительством, церковное строительство этого времени вплоть до середины XIV в. отличается скромными масштабами и носит менее представительный характер, чем в великокняжеский период. Вследствие этого мы можем говорить об известной демократичности новгородской и псковской архитектуры, сказавшейся в значительной переработке планового построения и интерьера, который становится более интимным, а также в скромности внешнего художественного облика здания.

Как показывает церковь бывшего Перынского скита в окрестностях Новгорода, построенная, повидимому, в первой половине XIII в., архитектурный тип новгородских приходских церквей XIV-XV вв. сложился еще в XII в. или в начале XIII в. После Перынской церкви выдающимися примерами церквей этого типа служат загородные монастырские церкви: церковь Николы на Липне (1292 г.; стр. 41), расположенная близ устья р. Меты, впадающей в озеро Ильмень, а также церкви в Ковалеве (1345 г.; стр. 317) и в Болотове (1352 г.; стр. 41 и 317) в ближайших окрестностях города, к востоку от него. Характерно, что Перынская и Болотовская церкви, как показывают самые их названия (происходящие, повидимому, от языческих богов Перуна и Волоса), были, вероятно, поставлены на местах древних языческих капищ, которые уже в первые времена христианства были уничтожены и заменены церквами.

Церкви на Липне и в Болотове представляли собой простые квадратные здания, напоминавшие деревянные срубы-клети; так, Липненская церковь имела лопатки только на углах (Болотовская церковь вовсе не имела наружных лопаток); фасады обоих зданий были первоначально завершены трехлопастными кривыми. Все ‘три церкви представляли собой крестовокупольные постройки с четырьмя подкупольными столбами и одной апсидой. В Ковалевской церкви покрытие было позакомарным, но лопатки были только на углах.

Особенность Ковалевской и Болотовской церквей составляли их притворы, различные по форме: их было три в Ковалеве и два в Болотове. Интерьеры всех трех церквей были украшены фресковыми росписями величайшей художественной ценности; особенно выделялась живопись Болотовской церкви - самая выдающаяся новгородская роспись XIV в. Она отличалась богатством колорита и удивительной непосредственностью реалистического изображения людей и человеческих чувств. Величайшей потерей для русского искусства является гибель этих трех замечательных памятников русского искусства - церквей в Болотове, Ковалеве и на Липне, почти полностью уничтоженных снарядами, фашистских варваров во время Великой Отечественной войны.

Все эти церкви имеют большое значение в истории русского зодчества. В их предельно скромном и, вместе с тем, нарядном архитектурном облике заметно влияние народной деревянной архитектуры, особенности которой могли сказаться именно в этих сооружениях, построенных не в городе, а в качестве загородных монастырских церквей. Новгород издревле славился своими плотниками, как Владимир - каменщиками. Талантливые архитекторы из народа внесли в свои творения характерную для народного мировоззрения мудрую и ясную простоту, они сумели воплотить в архитектурном образе созданных ими скромных сооружений удивительную правдивость и искренность. Предельно простая композиция этих трех зданий, их прекрасные интерьеры, насыщенные совершенными по форме и глубокими по содержанию красочными росписями, обнаруживают редко встречаемое в архитектуре умение превратить малое и повседневное в великое и гениальное.

Существенной особенностью новгородского строительства, начиная с Липненской церкви, была техника каменной кладки из грубо отесанного волховского плитняка, с добавлением валунов и частично кирпича, на растворе извести с песком. Поверхности стен были довольно неровные, что отличало их от геометрически более правильной и тщательно отделанной каменной кладки, применявшейся во владимиро-суздальском зодчестве.

Наиболее выдающиеся городские монументальные сооружения Новгорода того времени - церковь Федора Стратилата (1361 г.; стр. 41 и 317) и Спасопреображенский собор (1374 г.)» оба - на Торговой стороне. В обоих зданиях Сохранились замечательные остатки фресковых росписей. Они были построены боярами «со уличаны» (т. е. с жителями данной улицы).

Для интерьера этих сооружений, наряду с расширением центральной части здания благодаря приближению столбов к стенам, характерно наличие палат (хор) с небольшими приделами нр них, сооруженными боярскими семьями для лрчного пользования, и нескольких тайников для хранения ценностей.

Церковь Федора Стратилата и Спасопреображенский собор очень близки друг к другу по сроей архитектуре и были, вероятно, построены одной и той же артелью новгородских мастеров. 3 основу их положен тип Липненской церкви, но. они имеют по четыре лопатки на каждой наружной стене и многолопастные кривые, которыми завершались первоначальные фасады.

Оба памятника, особенно Спасопреображенский собор, не только крупнее по своим размерам, чем загородные монастырские церкви, но и гораздо наряднее их по своей архитектуре. Так, особенно выделяются разводы из валиков на арендах. Однако общая масса новгородских приходских храмов XIV в. отличается более простым характером своей архитектуры и скромным декоративным убранством.

Архитектура этого времени отражает художественные вкусы не только родовитого боярства, нр, и городского купеческого и ремесленного населения, для которого характерны более скромные объемы зданий в сочетании с праздничной нарядностью их изящного декоративного убранства. В более простых новгородских постройках многолопастные покрытия заменяются пофрон-тонными.

С середины XV в., когда отчетливо обозначилась ведущая роль Москвы как центра общерусской культуры, в новгородской архитектуре начинает преобладать нарочитый архаизм, стремление воспроизводить в новом строительстве старые новгородские формы. Особенно показательна в этом отношении обширная строительная деятельность новгородского архиепископа Евфимия, направленная к усилению пошатнувшегося авторитета и могущества новгородских правящих классов, которые из своекорыстных интересов боролись против прогрессивного стремления народных низов к объединению с Москвой.

В условиях обостренной классовой и политической борьбы в Новгороде, доходившей до открытых выступлений против боярской олигархии, новгородский архиепископ расширил и укрепил свою резиденцию внутри Кремля. Евфимий заменил деревянный «владычный двор» комплексом каменных зданий различного назначения, в целом напоминающих феодальный замок, со сложной системой оград, ворот и переходов. Архитектурный центр этого комплекса - трехэтажное кирпичное здание, верхний этаж которого занимает обширная, квадратная в плане одностолпная палата (1433 г.)., Палата служила местом собрания боярского «Совета господ», возглавлявшегося архиепископом и руководившего деятельностью веча и главного суда, и предназначалась для приема послов и других официальных торжеств.

Ансамбль владычного двора, начатый строительством еще в 1433 г., завершился постройкой башни, позднее надстроенной и прозванной часозвоней (1443 г.; стр. 317). Это самая высокая башня в новгородском кремле, имевшая значение как наблюдательный пункт крепости.

В лице Евфимия новгородское боярство имело деятельного и энергичного союзника в борьбе против объединения с Москвой. С целью оживления местного новгородского патриотизма он предпринял «реставрацию» особо почитаемых древних каменных церковных сооружений - церкви Ивана на Опоках, Ильи на Славне и ряда других.

Широкие массы новгородского народа тяготели к Москве, как к новому политическому и культурному центру русского государства, вопреки желаниям боярской олигархии. Правящая верхушка изменила Москве и пригласила литовского короля княжить в Новгороде, что вызвало поход на Новгород московского великого князя Ивана III, закончившийся упразднением самоуправления Новгорода (1478 г.).-Эти политические события получили свое отражение в последнем периоде новгородской архитектуры (XVI в.), когда она заимствовала некоторые московские архитектурные типы и формы, хотя и сохранила свои местные особенности.

б) Архитектура Пскова

Псков, входивший первоначально в состав новгородских земель, стал в середине XIV в. самостоятельной феодальной боярской республикой, несколько более демократичной, чем Новгород. Как и Новгород, Псков играл очень большую роль в истории борьбы русского народа с немцами. В течение нескольких веков он успешно отражал нападения немецких рыцарей, пытавшихся вторгнуться в русскую землю и захватить западную ее часть, и наносил жестокие удары захватчикам.

Псков был крупнейшей и сильнейшей крепостью на западной границе русских земель (стр. 39) 1. Расположенный на восточном берегу р. Великой, при впадении в нее р. Псковы, город, кроме укрепленного детинца, занимавшего высокую и неприступную скалу на месте слияния двух рек, имел несколько рядов укреплений посада, возникших постепенно. К «Крому» (детинцу) были пристроены сперва Довмонтова стена, названная по имени князя Довмонта, героя Раковорской битвы с немцами, потом - Середний город, наконец - Окольный город.

Непрерывные войны с немцами в течение XIII в. и первой половины XIV в. не создавали обстановки, благоприятной для строительства, и последнее в это время носило главным образом оборонительно-крепостной характер. Известно, что в этот период, помимо укреплений Пскова, был сооружен ряд крепостей, например в Изборске (стр. 316), Острове, Красном. От монументального строительства этого времени до нас сохранились только остатки крепостей и собор Снетогорского монастыря (1310 г.), представляющий собой повторение древнего Мирожского собора.

В XV в. строительство из камня получает в. Пскове особенно широкий размах. Неоднократно надстраиваются и перестраиваются укрепления «Крома». В самом городе и в окружающих его монастырях и селах возводится много каменных церквей, облик которых свидетельствует о сложении самостоятельной псковской архитектурной школы. Связь с новгородским зодчеством отчетливо выступает в этих постройках; необходимо отметить также и некоторую общность с раннемосковской архитектурой (например, в наличии трех апсид, отсутствии хор, применении ступенчатых арок), что объясняется более тесными, чем у Новгорода, политическими связями Пскова с Москвой.

В псковских постройках XV-XVI вв. отсутствует кирпич; не только самые стены, но и столбы и своды, а также наружные лопатки
____

1 Перечень зданий, обозначенных на плане Пскова на стр. 39: /.Ивановский монастырь. 2. Церковь Успения с Пароменья. 3. Церковь Николы Каменноградского. 4.. Це рковь Климента. 5. Мирожский монастырь, б. Церковь Георгия со Взвоза. 7. Поганкины палаты. 8. Дом Сутоцкого. 9. Дом Яковлева. 10. Церковь Сергия с Залужья. 11. Церковь Николы со Усохи. 12. Церковь Василия на Горке. 13. Дом Лапина. 14. Дом Трубин-ского. 15. Церковь Воскресенья со Стадища. 16. Церковь Варлаама Хутынского.
выложены из местной плиты на известковом растворе.
Сводчатые перекрытия концов креста псковских церквей имеют несколько разновидностей. Помимо обычной формы, когда подпружные арки купола расположены ниже сводов концов креста, как, например, в церкви Варлаама Хутынского (1495 г.), встречаются арки, расположенные заподлицо со сводами, так что внутренние поверхности сводов и арок сливаются в одну общую поверхность (церковь Михаила Архангела в Кобыльем городище близ Пскова, 1462 г.; Георгия со Взвоза в Пскове, 1494 г.), и ступенчатые арки, расположенные на ступень выше сводов.

Древнейшее известное здание XV в. в Пскове- церковь Василия на горке (1413 г.; стр. 45 и 318)-свидетельствует о тесной связи псковской архитектуры с ранне-московским зодчеством. Перекрытая по закомарам (нынешнее четырехскатное покрытие - более позднее), она имеет три апсиды и ступенчатые арки. Апсиды и барабан завершены тройными орнаментальными фризами, которые типичны почти для всех псковских зданий последующего времени. Они состоят из мотивов новгородского происхождения, расположенных, однако, тройными лентами, по-московски.

Типично псковские черты в этом здании - это круглые столбы, благодаря которым внутреннее помещение храма стало более просторным, и многочисленные пристройки к основному зданию, придающие наружной композиции сложную асимметричную форму. Эти пристройки в сочетании с небольшой высотой сооружения сближают его с архитектурой жилых деревянных хором, с их многочисленными срубами разновременного происхождения. Обычно пристройки к псковским церквам тоже возникали лишь постепенно и в разное время. Архитектурные объемы Васильевской церкви как бы расплылись вширь, и самое здание, благодаря своим пристройкам, было композиционно связано с окружающими жилыми домами. Большинство пристроек служило приделами, а также кладовыми, предназначенными для хранения в хорошо защищенном от пожара месте ценных вещей и товаров.

Стены и внутренние столбы здесь делаются обычно гораздо толще, чем в Новгороде, что связано с меньшей прочностью псковского строительного материала. Поверхности стен псковских зданий отличаются еще более неровным характером, чем в Новгороде: они как бы вылеплены из мягкой массы, что придает им большую выразительность и живописность. Пластическая насыщенность архитектурных форм сочетается с небольшим количеством декоративных деталей - простых валиков-арок на апсидах, скромных прямоугольных бровок над окнами, нарядного пояса вокруг барабана главы или верхней части апсид. Стена членится массивными каменными лопатками, очень широкими и плоскими.

Наряду с типичными трехапсидными зданиями, в Пскове имеются также и одноапсидные церкви по типу новгородских, например церковь Варлаама Хутынского (1495 г.). Позакомарное покрытие встречается очень редко. Обычно псковские церкви были покрыты пофронтонно на восемь скатов, как, например, церковь в Кобыльем городище.

Псковская архитектура сохранила свой особый характер также и после окончательного присоединения Пскова к Москве (1510 г.). К этому времени относится, например, церковь Воскресения со Стадища (1532 г.; стр. 318). Многие более ранние здания были в это время перестроены и расширены, например церкви Успения с Пароменья (1521 г.; стр. 45), Николы со Усохи (1536 г.) и др. В XVI и XVII вв. к ним пристраивали или ставили около них отдельно звонницы, достигавшие, как, например, при церкви Успения Пароменской, больших размеров, а также галереи, крыльца и приделы, что еще более сближало их архитектурную композицию с хоромами. Нижние помещения отдельно стоящих звонниц служили кладовыми и товарными складами купцов - их строителей.

Особого внимания заслуживают маленькие бесстолпные одноапсидные церкви, например церковь Успения в Гдове (XVI в.; стр. 77). Они перекрыты сложившейся в Пскове системой опирающихся друг на друга сводиков (ступенчатые своды), несущих узкий световой барабанчик. Подобные небольшие церкви являются характерной особенностью псковской архитектурной школы. В этих предельно простых и необычайно изящных сооружениях псковские мастера достигли большого художественного совершенства. Бесстолпные церкви строили нередко также в качестве приделов при больших церквах, как, например, в Димитриевском соборе в Гдове (1540 г.). Фасады бесстолпных церквей повторяют композицию фасадов церквей с внутренними столбами.

Одной из самых выдающихся особенностей псковской архитектуры являются звонницы (стр. 318). Заменяя собой сложные и дорогостоящие колокольни, небольшие и скромные сооружения звонниц составляют неотъемлемую часть псковского архитектурного пейзажа. Их строительство относится главным образом к XVI и XVII вв.

Органическое соединение практической целесообразности и художественной образности составляет характерную черту этих сооружений. В зависимости от веса и размера колоколов, столбы звонниц в одном и том же сооружении имеют различную толщину, арки пролетов - различную ширину. Архитектура звонниц лаконична и выразительна.

Псковская архитектура была тесно связана с жизнью и потребностями торгово-ремесленного населения большого города. Относительно демократический характер общественно-политического устройства Пскова, в котором не было сплоченной и могущественной группы крупных феодалов-землевладельцев, как в соседнем Новгороде, оказал значительное влияние на характер псковской архитектуры. Скромная внешняя и внутренняя отделка псковских зданий придает им уютность и приветливость. Псковские мастера были практичны и вместе с тем неистощимы в своей изобретательности и умении достигать больших результатов при ограниченных материальных возможностях.

Псковская плита не отличается большой прочностью, она разрушается под действием атмосферных осадков. Поэтому столь привлекательная и характерная для Пскова наружная побелка зданий служила не только декоративным приемом, но и необходимым средством защиты зданий от разрушения. Постройка притворов, папертей и крылец вызывалась практическим стремлением увеличить вместимость маленького здания без увеличения размеров его основной части.

Появление круглых каменных столбов было вызвано желанием расширить тесные внутренние помещения без затраты дополнительных средств на увеличение самого здания и придать столбу более выразительную форму. Та же практическая потребность обусловила развитие в Пскове небольших бесстолпных храмов, перекрытых ступенчатыми сводами.

Все эти архитектурные приемы, свидетельствующие о большой изобретательности и высоком художественном мастерстве псковских зодчих, получили широкое признание в русской архитектуре далеко за пределами Пскова. В XV-XVI вв. артели псковских зодчих заслуженно пользовались широкой известностью в Русском государстве, их постройки мы встречаем во многих городах, включая и Москву.

* * *
В трудные годы татарского ига и непрерывной борьбы с немецкими захватчиками псковские и новгородские мастера в новых исторических условиях продолжают развивать и совершенствовать искусство архитектуры, пользуясь традициями каменного монументального зодчества Киевского государства. Талантливые мастера Пскова и Новгорода творчески перерабатывают наследие киевского зодчества, создавая массовую архитектуру, доступную более широким слоям населения: вместо роскошных уникальных сооружений великокняжеского периода они вырабатывают новые типы зданий, более простых и скромных по своей архитектуре, но не менее прекрасных по своему художественному образу.

Архитектура Новгорода и Пскова XIV- XV вв. с удивительной непосредственностью воплотила лучшие черты народного искусства - его правдивость и простоту. В этом причина
огромной художественной ценности, внутренней силы и убедительности скромных новгородских и псковских построек, ставящая их в один ряд с лучшими созданиями человеческого архитектурного гения.

В истории русской архитектуры их значение особенно велико и потому, что в трудных и сложных исторических условиях, когда во всех русских землях каменное строительство почти прекратилось, архитекторы Пскова и Новгорода разрабытывали те реалистические художественные принципы, которые так характерны для русской архитектуры: тесную связь с потребностями жизни, умение прекрасно использовать самые простые и доступные материалы, умение создать органическое единство практического назначения здания, его художественного образа и окружающего ансамбля и ландшафта.

Эти традиции были развиты впоследствии в русском зодчестве.

2. РАННЕ-МОСКОВСКОЕ ЗОДЧЕСТВО (XIV и первая половина XV вв.)

Рост политического и культурного значения Москвы, как важнейшего экономического центра, как центра борьбы с иноземным игом, ме ста пребывания великого князя и главы общерусской церковной организации - митрополита, способствовал объединению вокруг нее отдельных русских земель. Одновременно с непрекра-щавшимся расширением территории Московского княжества увеличивалось значение самого города Москвы. Обширное каменное строительство в Москве начинается в XIV в., с началом усиления Московского княжества.

Сохраняя титул великого князя Владимирского, московские князья и в своем строительстве продолжают художественные традиции владимирской архитектуры, подчеркивая этим нс только политическую, но и культурную преемственность от Владимира. После Куликовской битвы в Москве усиливаются политические и культурные традиции единого государства, восходящие к эпохе Киевской Руси.

Обширное крепостное, жилое и культовое строительство, которое ведется в это время в Москве, создает новый архитектурный облик молодого города, соответствующий его новому положению общерусского культурного и политического центра. Кремль обстраивается при Димитрии Донском белокаменными стенами с башнями (1367 г.), что означало создание нового типа каменного города Московского государства, приспособленного. к изменившимся условиям военно-оборонительной техники.

Объединенные усилия русских земель под руководством Москвы привели к крупной победе над татарами на Куликовом поле (1380 г.). Эта победа, известная в народных сказаниях как «Мамаево побоище», имела огромное морально-политическое значение, показав, что объединенные усилия всего русского народа неминуемо приведут к окончательной победе над врагом, который считался до того времени непобедимым. Куликовская битва оказала огромное влияние на всю русскую культуру, вызвав в русском народе чувство уверенности в своей силе, ярко отразившееся в оптимистическом и жизнеутверждающем искусстве конца XIV-начала XV вв.

Ранне-московские храмы отличаются очень простыми планами. Для них характерны прямоугольная, почти квадратная форма, четыре внутренних столба и три апсиды. Это соответствует типу древних владимиро-суздальских храмов.

Древнерусское архитектурное наследие было глубоко переработано в ранне-московской архитектуре. Последней присущ простой и скромный характер архитектурного убранства, сближающий ее с новгородско-псковской архитектурой и свидетельствующий о тесной связи с народным зодчеством. Для нее особенно характерны новые динамичные архитектурные формы: килевидные очертания порталов, закомар и ярусов кокошников, которыми завершаются здания, шлемовидные главы, начинающие превращаться в луковичные. В этих формах московское зодчество развивает киево-черниговские архитектурные традиции. Все это придает зданиям устремленность вверх, выражающую в своеобразных, русских формах торжество народа-победителя.

Большое значение в поступательном движении русского искусства имело развитие ранне-московской живописи, фресковых росписей и, в особенности, станковых произведений - икон. Выдающимся является творчество замечательного русского живописца Андрея Рублева, которого мы знаем по его знаменитой «Троице», находившейся в иконостасе собора Троице-Сергиева монастыря, по хорошо сохранившемуся иконостасу этого собора (произведение его школы) и по фрескам Успенского собора во Владимире. Живопись Рублева, проникнутая глубокой человечностью и элементами реализма, отличается мягкостью и теплотой красочных сочетаний и монументальной декоративностью композиции, подчиненной архитектуре интерьера. Работая как художник с архитекторами своего времени, Рублев не мог не повлиять на развитие раннемосковской архитектуры, простота и человечность которых созвучны творчеству Рублева.

В области строительной техники в это время наблюдается стремление преодолеть некоторую отсталость, вызванную длительным отсутствием крупного строительства на Руси во времена татарского владычества. Ранне-московские здания отличаются небольшими размерами, что было вызвано как скромными экономическими возможностями Москвы, так и тем, что мастера не решались еще возводить здания больших масштабов. Ранне-московские постройки по владимиро-суздальской традиции выложены из местного, хорошо отесанного белого камня. Район Москвы обладает значительными залежами довольно мягких, пригодных для строительства известняков, находимых вдоль течения Москвы-реки в деревнях Мячково, Протопопове и др., каменоломни которых пользовались широкой известностью в XV-XVII вв., в Подольске и других местах.

Подобно владимиро-суздальским сооружениям, ранне-московские соборы имеют стены, выложенные полубутовой кладкой, но московская кладка менее тщательна и отличается меньшим размером и несколько иной формой квадров камня, лицевые поверхности которых больше приближаются к квадратной форме.

В ранне-московских храмах форма внутренних столбов обычно квадратная, на внутренних стенах отсутствуют лопатки. Столбы иногда не только сдвинуты к востоку, но и раздвинуты в стороны, что увеличивает центральную часть здания. Наружные лопатки стен не соответствуют внутреннему положению столбов, вследствие чего закомары становятся декоративными. Кровли были обычно деревянными. Полы делали из каменных плит.

С середины XV в. в Москве начало развиваться кирпичное строительство, причем первоначально кирпич нередко сочетался с белым камнем.

Выдающимся конструктивным приемом раннемосковского зодчества было применение ступенчатых арок. Последние получили художественное выражение в наружных архитектурных формах здания в виде килевидных кокошников, окружающих центральный барабан. Благодаря этому наружные архитектурные объемы московских церквей стали выразительными, динамичными, праздничными и нарядными. Этот архитектурный прием получил в дальнейшем широкое развитие в русской архитектуре XVI-XVII вв.

Уже в XIV в. Москва приобрела архитектурный облик, выделявший ее среди русских горб-дов. В Москве, как и в других центрах русской земли, градостроительное искусство достигло очень большой высоты.

Постепенное расширение и укрепление города отражало основные этапы его исторического развития. Первоначально Москва была небольшим укрепленным городком, и ее центром была деревянная церковь Иоанна, стоявшая невдалеке от Боровицких ворот Кремля. Иван Калита расширил Московский Кремль, укрепил его новыми дубовыми стенами (1339 г.) и построил из камня на тех же местах, где эти позднее заново перестроенные здания стоят и в настоящее время, Успенский собор (1326 г.) в качестве усыпальницы общерусских митрополитов, Ивановскую колокольню - дозорную башню (1329 г.) и Архангельский собор - усыпальницу московских великих князей (1333 г.). Рядом с этими центральными общественными зданиями столицы был сооружен большой деревянный княжеский дворец, к которому позднее (1397 г.) был пристроен каменный придворный Благовещенский собор. Так сложился ансамбль Соборной площади, образующий до настоящего времени центр Московского Кремля. Однако здания, построенные при Калите, были значительно меньше, чем существующие ныне постройки.

Кремль был расширен и перестроен в 1367 г., при Димитрии Донском, когда были сооружены его первые белокаменные стены, что было связано с подготовкой тщательно обдуманного выступления против татаро-монгольских захватчиков.

Прекрасно расположенный на плавной излучине реки, на удобном для обороны холме при впадении реки Неглинной в Москву-реку, Московский Кремль уже в то время являлся сильнейшей крепостью и был виден издалека. Новая белокаменная стена не только служила надежной защитой, но и украшала будущую русскую столицу, которая уже во времена Димитрия Донского была, повидимому, одним из красивейших русских городов. Над стеной возвышались деревянные кровли крепостных башен, а за ней виднелись великокняжеские и боярские хоромы с разнообразными живописными кровлями и монументальные белокаменные соборы, сверкавшие на солнце своими главами. Вокруг Кремля располагался обширный посад. Можно предполагать, что уже в XIV-XV вв. торговая часть Москвы, будущий Китай-город, была окружена земляным валом, примыкавшим к кремлевским стенам. В дальнейшем начал образовываться посад в пределах будущего Белого города (соответствующего современному Бульварному кольцу).

Центральным ядром Москвы была торговая площадь у стен Кремля - будущая Красная площадь, главная площадь столицы. К ней в радиальных направлениях сходились улицы, соответствовавшие главным дорогам Московского княжества, соединявшим Москву с другими городами.

Таким образом, в XIV в. определились основные линии развития Москвы и сложилась в основных чертах радиально-кольцевая система застройки русской столицы, которая играет в генеральном плане Москвы существенную роль вплоть до наших дней, продолжая развиваться и совершенствоваться при составлении советских планов реконструции столицы.

Москва была постепенно обнесена двумя полукольцами монастырей-крепостей, усиленными впоследствии новыми монастырями. Северное полукольцо расположено, примерно, по валам Белого города (ныне Бульварного кольца); южное полукольцо, оборонное значение которого было особенно велико, отодвинуто дальше от центра города. Монастыри представляли собой сильные крепости, имели валы, деревянные стены и башни, некоторые имели в центре ансамбля каменный собор, который мог выполнять функции крепостного здания.

Собор Андроникова монастыря (1410-1427 гг.; стр. 49)-один из древнейших памятников каменного зодчества Москвы, дошедших до нас. Здание выстроено из белого камня, по традиции владимирской школы. Однако в архитектуре собора развиты композиционные приемы Пятницкой церкви в Чернигове. Собор имеет высокие ступенчатые арки, которые выступали наружу в виде строго конструктивных закомар второго яруса. Угловые части собора были гораздо ниже центральных делений фасада. Наружный объем собора Андроникова монастыря имеет динамический характер, выраженный в пирамидальной форме нарастающих к центральному куполу частей здания и подчеркнутый вторым ярусом закомар.

Юрием Звенигородским, младшим сыном Димитрия Донского, был сооружен в его звенигородском уделе ряд монументальных зданий, сохранившихся до нашего времени. Они образуют тесную группу памятников, очень похожих друг на друга. Это Успенский собор на Городке в Звенигороде (1399 г.), собор Саввина-Сторожевского монастыря около Звенигорода (1405 г.) и Троицкий собор Троице-Сергиева монастыря (1422-1423 гг.).

Успенский собор на Городке (стр. 49 и 319) сооружен в центре Звенигородского кремля, расположенного высоко над Москвой-рекой и окруженного крутыми, неприступными валами. Он отличается от остальных двух монастырских церквей тем, что имеет хоры, как придворная церковь звенигородских князей, выстроенная около их дворца в городском кремле, и фасады его обработаны богаче. Для ранне-московской архитектуры характерны перспективные порталы собора в Звенигороде, завершенные архивольтами килевидной формы, с «дыньками» на колонках, а также врезанные в каменную поверхность стен килевидные очертания оконных обрамлений. Под современной, поздней кровлей собора сохранились остатки дополнительных ярусов кокошников; арки сводов, несущих центральный барабан, были первоначально ступенчатыми.

Общий облик звенигородского собора свидетельствует о стремлении строителя подражать Димитриевскому собору во Владимире, однако звенигородский собор гораздо проще и скромнее по своему архитектурному убранству и несколько приземистее по пропорциям. Ранне-московские архитекторы не применили сложного аркатурного фриза Димитриевского собора, а заменили его тремя горизонтальными поясами резного белокаменного орнамента (стр. 319), напоминающими резные доски - подзоры, украшавшие деревянные жилые дома, которые можно видеть и теперь на некоторых крестьянских избах XIX в. Такие тройные резные ленты, украшающие верхние части апсид и барабана в звенигородском соборе, а также в соборах Саввина и Троице-Сергиева монастырей, представляют собой одну из типичных особенностей ранне-московской архитектуры. Только в звенигородском соборе имеются полуколонки, приставленные, в подражание владимирским зданиям XII в., к наружным лопаткам.

Первоначальный план Троице-Сергиева монастыря послужил образцом для последующих русских монастырей. В центре стоял деревянный храм, вокруг которого находились кельи, обращенные окнами к храму, затем шли хозяйственные постройки и огороды. Монастырь был окружен деревянным тыном. Троице-Сергиев монастырь был уже в XIV-XV вв. сильной крепостью, защищавшей северные подступы к Москве.

Монастыри-крепости играли важную роль не только как крепостные, но и как культурные центры в ранней истории Московского государства. Одним из выдающихся организаторов таких монастырских центров был основатель Троице-Сергиева монастыря (основан около 1340 г.) Сергий Радонежский, духовный наставник и политический советник Димитрия Донского. Многочисленные ученики и последователи Сергия были видными деятелями монастырской колонизации в самых отдаленных землях Московского княжества.

Соборы Саввина и Сергиева монастырей (стр. 49) особенно похожи друг на друга и представляют собой наиболее характерные памятники ранне-московского зодчества. Они были погребальными церквами выдающихся церковных и государственных деятелей. Таким образом, мемориальная задача сочеталась в этих постройках с культовым назначением здания.

Саввинский и Троицкий соборы более приземисты, чем звенигородский собор, их наружная декорация проще, например отсутствуют полу-колонки на фасадах. В обоих монастырских зданиях наблюдается сходство с архитектурой Пскова и Новгорода, заключающееся в отсутствии геометрической правильности плана, в скромности декоративного убранства и в скульптурном характере архитектурных объемов.

По сравнению с владимирской архитектурой в Троицком соборе наружные массы заметно расширяются книзу, так что, например, северо-западная угловая лопатка имеет изогнутую форму, поверхности стен носят неровный, волнообразный характер, а внутренние столбы и арки далеки от регулярных форм.

Существующие покрытия зданий представляют собой позднейшие перестройки, изменившие их первоначальный вид, когда они имели диагональные кокошники, а, возможно, и дополнительные ярусы кокошников, окружавших центральный барабан. Это вносило динамичность в наружную композицию здания, выделяло церковь среди окружающих построек и придавало три-умфальность архитектурному облику здания.

В соборе Троице-Сергиева монастыря наружные плоскости закомар отделены от основной стены здания горизонтальным уступом на одной линии с капителями пилястр. Впервые в русской архитектуре лопатки не переходят в обрамление закомар, они имеют капители, что позволяет назвать их пилястрами, а закомары - арками. Это признаки зарождения в русской архитектуре начала XV в. ордерной системы, начинающей вырабатываться из старинной русской системы лопаток и закомар. Этот процесс подготовил освоение и самостоятельную русскую переработку ордера в зодчестве XVI в.

Вместе с тем ранне-московская архитектура была ограничена в своих возможностях, и здания возводились сравнительно небольших размеров, что вызывалось главным образом недостатком средств, шедших на укрепление военной мощи Московского княжества.

Подражая владимирским образцам, а также используя наследие киево-черниговской и новгородско-псковской архитектуры, ранне-московские мастера вложили в русский кубический храм новое идейное содержание мемориального здания. Зарождение ордера в архитектуре свидетельствует о дальнейшем развитии эстетического восприятия архитектурных форм. Раннемосковское зодчество положило начало развитию архитектуры Московского государства.

Предисловие. Ю. С. Яралов... 5
ВВЕДЕНИЕ. П. Н. Максимов... 7

Глава 1. АРХИТЕКТУРА ВИЗАНТИИ. Н. И. Брунов... 16
Введение... 16
I. Ранневизантийская архитектура... 23
1. Сложение византийского зодчества... 23
2. Константинопольская архитектурная школа... 27
3. Архитектура в провинциях империи... 60
II. Средневизантийская архитектура... 77
1. Основные особенности средневизантийской архитектуры... 77
2. Константинопольская архитектурная школа в средневизантийское время... 86
3. Восточновизантийская архитектурная школа в средневизантийское время... 113
4. Греческая школа средневизантийской архитектуры... 123
III. Поздневизантийская архитектура... 143
Заключение... 158

Глава 2. СТРОИТЕЛЬНАЯ ТЕХНИКА ВИЗАНТИИ. Ю. К. Милонов... 161
1. Техническое наследство Римской империи... 161
2. Архитектурно-строительная энциклопедия византийской эпохи... 163
3. Вероятные методы расчета... 165
4. Строительные материалы... 170
5. Строительные конструкции... 175
6. Проектирование и производство строительных работ... 182
7. Техническое наследство строительного искусства византийцев... 193

Глава 3. АРХИТЕКТУРА АРМЕНИИ. О. X. Халпахчьян... 197
Введение... 197
I. Архитектура IV-VII вв. ... 199
II. Архитектура IX-XI вв. ... 223
III. Архитектура XII-XIV вв. ... 245
IV. Архитектура Киликийской Армении (1080-1375 гг.) ... 273
V. Архитектура XV-XIX вв. ... 284
Заключение... 296

Глава 4. АРХИТЕКТУРА ГРУЗИИ. Г. Н. Чубинашвили... 300
I. Архитектура древнего времени (IV-VII вв.) ... 300
1. Социально-экономические и политические условия развития... 300
2. Уровень строительной техники... 301
3. Типы зданий... 302
4. Памятники IV-VII вв. ... 324
5. Основные градостроительные приемы в раннефеодальный период... 325
II. Архитектура VIII и IX вв. ... 328
III. Архитектура X и XI вв. ... 336
IV. Архитектура XII и XIII вв. ... 358
V. Архитектура XIII-XV вв. ... 366
VI. Архитектура XVI-XVIII вв. ... 370

Глава 5. АРХИТЕКТУРА БОЛГАРИИ... 376
Введение. К. Миятев... 376
І. Доболгарская архитектура на территории Болгарии. К. Миятев... 380
II. Архитектура эпохи Первого Болгарского царства. К. Миятев... 387
1. Столицы Плиска и Преслав. Крепости в Мадаре и Охриде... 387
2. Культовая архитектура... 391
3. Архитектура жилища... 397
III. Архитектура эпохи Второго Болгарского царства. К. Миятев... 398
1. Крепостная и дворцовая архитектура... 398
2. Культовая архитектура... -
IV. Архитектура XV-XVIII вв. Г. Кожухаров... 411
1. Архитектура жилища... 411
2. Культовая архитектура... 414
Заключение. К. Миятев... 417

Глава 6. АРХИТЕКТУРА СЕРБИИ И МАКЕДОНИИ. Д Бошкович... 418
Введение... 418
I. Градостроительство, крепостная и гражданская архитектура... 422
II. Культовая архитектура... 429
1. Архитектура раннефеодального периода... 429
2. Период господства Византии... 432
3. Рашская архитектурная школа... 433
4. Македонская и Косовско-Метохийская школа... 446
5. Моравская школа... 454
6. Фрески сербских церквей... 462
Заключение... 463

Глава 7. АРХИТЕКТУРА МОЛДАВИИ И ВАЛАХИИ. Г. Ионеску... 465
Введение... 465
I. Архитектура периода раннего феодализма (X-XIII вв.) ... 467
II. Архитектура периода укрепления и развития феодализма (XIV - первая половина XV в.) ... 470
III. Архитектура периода расцвета феодализма (вторая половина XV в. и XVI в.) ... 475
IV. Архитектура XVII в. и первой трети XVIII...в. ... 485
Заключение... 500

Глава 8. АРХИТЕКТУРА СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ. Ю. С. Асеев... 502
I. Архитектура Крыма V-IX вв... 502
II. Архитектура Крыма X-XIII вв. ... 511

Глава 9. АРХИТЕКТУРА ДРЕВНЕРУССКОГО ГОСУДАРСТВА (X - НАЧАЛО XII в.). Ю. С. Асеев и П. Н. Максимов... 510
Введение... 510
I. Градостроительство... 518
II. Оборонительное зодчество... 525
III. Деревянные церкви... 528
IV. Каменное зодчество конца X - первой половины XI вв. ... 530
V. Каменное зодчество второй половины XI - начала XII вв. ... 551
1. Киевская архитектура второй половины XI - начала XII вв. ... 552
2. Переяславское зодчество конца XI в. ... 558
Заключение... 560

Глава 10. АРХИТЕКТУРА ЮЖНОЙ И ЗАПАДНОЙ РУСИ В XII-XIII вв. Ю. С. Асеев... 562
I. Архитектура Приднепровья в XII - начале XIII в. ... 562
1. Строительная техника... 563
2. Градостроительство... 564
3. Оборонительное строительство... 566
4. Монументальная архитектура Приднепровья 30-80-х годов XII в. ... 567
5. Монументальная архитектура Приднепровья конца XII - начала XIII вв. ... 578
II. Архитектура западных областей древней Руси в XII в. ... 584
III. Архитектура юго-западных областей древней Руси в XII-XIII вв. ... 590

Глава 11. ВЛАДИМИРО-СУЗДАЛЬСКАЯ АРХИТЕКТУРА. Н. Н. Воронин. ... 598
I. Строительство времени Владимира Мономаха. ... 598
II. Строительство времени Юрия Долгорукого... 600
III. Строительство времени Андрея Боголюбского... 603
IV. Строительство времени Всеволода III ... 618
V. Строительство наследников Всеволода III ... 628
Заключение... 637

Глава 12. АРХИТЕКТУРА НОВГОРОДСКОЙ ЗЕМЛИ XII - НАЧАЛА XIII в. П. Н. Максимов... 640
I. Градостроительство и жилые здания... 640
II. Культовая архитектура до 1136 г. ... 641
III. Культовая архитектура второй половины XII - начала XIII в. ... 645

ЗАКЛЮЧЕНИЕ. П. Н. Максимов... 657

ПРИЛОЖЕНИЯ... 661
1. Литература... 663
2. Указатель архитектурных памятников по месту их нахождения. Л. Г. Дзисько, Е. И. Кириченко... 668
3. Именной указатель зодчих, скульпторов и художников-монументалистов. Л. Г. Дзисько, Е. И. Кириченко... 683

(XII - 1-ая треть XIII века.)

Экономическая, политическая и культурная ситуация в русских землях в до-
монгольский период. Дробление киевской державы на независимые княжества.
Рост городов. Организация новых епископий. Развитие местного летописания.
Создание исторических повестей и «слов». Становление архитектурных школ.
Трансформация стиля монументального историзма

Архитектура

Объемно-пространственное решение и характер кладки стен киевской церкви
Спаса на Берестове. Значение следов трехлопастного покрытия притворов для
воссоздания первоначального облика храма

Новые черты в соборном и монастырском строительстве. Переход на равно
сложную кладку. Культовые постройки Чернигова Конструктивные и художе-
ственные особенности Борисоглебского собора и Успенского собора Елецкого
монастыря. Типологическое родство черниговских храмов с храмами середины
XII в. Киева, Владимира Волынского, Смоленска, Рязани. Данные археологии о
черниговском Благовещенском соборе.

Сложение приднепровской архитектурной школы. Утверждение в архитек-
турном проектировании новых композиционных принципов. Собор Спасо -
Евфросиньева монастыря в Полоцке. Композиционные и конструктивные осо-
бенности смоленской церкви Архангела Михаила, Церковь Бориса и Глеба в
Гродно. Завершение процесса переработки канонической крестовокупольной
схемы в композиции Пятницкой церкви в Чернигове. Оригинальность объемно-
пространственной структуры пятницкого храма.

Архитектурные памятники юго-западных русских земель. Своеобразие галиц-
кой архитектурной школы. Связь галицкого зодчества с архитектурой Польши и
Венгрии. Скульптурный декор галицких храмов. Успенский собор Галича по
данным археологии. Романские мотивы в архитектурном облике церкви Панте-
леймона Строительная деятельность князя Даниила в Холме. Художественное
убранство холмской церкви Иоанна Златоуста. Участие гашщких мастеров в
сооружении храмов Владимиро-Суздальского княжества.

Архитектура Владимиро-Суздальской Руси. Крепостное и культовое строи-
тельство Юрия Долгорукого. Черты, сближающие соборы в Кидекше и Пере
славле Залесском с храмами западнорусских земель. Возвышение Владимира на
Клязьме при Андрее Боголюбском. Приглашение Андреем европейских масте-
ров. Возведение Успенского собора и загородной резиденции в Боголюбове.
Первоначальный облик церкви Покрова на Нерли. Иконографические програм-
мы скульптурного декора андреевских храмов. Перестфойка Успенского собора
при Всеволоде III. Проявление романской архитектурной традиции в оформлении фасадов Дмитриевского собора. Монастырская архитектура Владимиро-
Суздальского княжества. Соборы Рождественского и Княгинина монастырей.
Особенности строительной техники.

Строительная деятельность сыновей Всеволода III. Характеристика памятни-
ков ростово-ярославского и суздальско-нижегородского круга. Первоначальный
облик Рождественского собора в Суздале и Георгиевского собора в Юрьеве-
Польском. Проблема реконструкции скульптурного декора на фасадах Георгие-
ского собора Вопросы иконографии и семантики владимиро-суздальской пласти-
ки. Связь скульптурных изображений с языческими верованиями местного насе-
ления. Приостановление каменного строительства в Залесской земле после 1237 г.

Архитектура Новгородской земли. Изменение социальной структуры Новго-
рода в 1-й половине XII в. Возрастание роли боярства и архиепископа Превра-
щение Детинца в общегородской религиозно-политический центр. Типологиче-
ские и художественные особенности церковных сооружений. Боярско--
купеческие храмы Новгорода. Церкви Благовещения в Аркажах, Петра и Павла
на Синичьей горке. Влияние посадской архитектуры на княжеское строительст-
во. Объемно-пространственная структура церкви Спаса на Нередице. Проявле-
ние новых архитектурных идей в монастырском строительстве. Композицион-
ные особенности собора Мирожского монастыря в Пскове и церкви Климента в
Старой Ладоге. Эстетизация.простоты и силы в архитектурном образе старола-
джского Георгиевского собора. Первые башнеобразные композиции в новго-
родском культовом зодчестве. Церковь Параскевы Пятницы на Торгу как обра-
зец нового архитектурного мышления и контактов Новгорода с городами Прид-
непровья. Отражение композиционной структуры пятницкого храма в решении
экстерьера церкви Порынского скита. Значение трехлопастного покрытия для
дальнейшего развития новгородского культового зодчества

Маиумеппыльиая живопись

Сведения о художественных работах греческих мастеров в Боголюбове.
Фрагменты первоначальной росписи во владимирском Успенском соборе. Вос-
становление живописного убранства Успенского собора при Всеволоде Ш. Фре-
сковые композиции Дмитриевского собора. страшный суд в системе росписи
храма Монументальная живопись в дьяконнике Рождественского собора Суз-
даля. Стилистические особенности византийской монументальной живописи
комниновского периода

Стенные росписи в храмах Новгородской республики. Преобладание линей-
но-графического начала в стенописи собора Мирожского монастыря в Пскове;
Связь мирожского ансамбля с балканской иконографический традицией. Харак-
тер декорировки центральной апсиды. Принципы размещения изображений в
интерьере церкви Георгия в Старой Ладоге, Иконографические нововведения.
и особенности стиля. Художественное оформление церкви Спаса на Нередице.
Композиция «Вознесение» и ее место в системе росписи. Проявление «линейно-
го» стиля в стенописи церкви Благовещения в Аркажах. Иконографические осо-
бенности живописных композиций алтарной части акажского храма.

Открытия реставраторов в соборе Спасо-Евфросиньева монастыря в Полоцке.
Монументальная живопись Смоленска в свете археологических изысканий.
Фрески Кирилловской церкви в Киеве.

Древнерусские живописные ансамбли 2-й половины XII в. в контексте эволю-
ции византийского монументального искусства.

Икон опись.

История изучения и реставрации икон XII-XIII вв. Вопросы датировки памят-
ников домонгольского периода. Отечественное искусствознание о проблеме
школ и национального своеобразия ранней русской иконописи. Роль и место
византийских икон в древнерусской художественной культуре. Иконы, проис-
ходящие из среднерусских земель. Иконы, исторически связанные с Новгоро-
дом и Псковом. Воинская тема в греко-русской иконописи ХП-XIII вв.

Оформление южных и западных врат собора Рождества Богородицы в Суздале.
Особенности техники золотой наводки. Сюжеты и стилистика медных клейм.

Рукописная книга

Влияние народной культуры на миниатюры «Евангелия Домки». Тератологи-
ческий стиль новгородских рукописей.