Демократический характер российского государства предполагает народ в качестве единственного источника публичной власти. При этом народ с точки зрения Конституции РФ выступает источником власти не только идеологически (ч. 1 ст. 3 Конституции РФ), но и функционально, посредством институтов непосредственной демократии, действуя в качестве властного субъекта (ч. 2, 3 ст. 3 Конституции РФ).
Принятие демократической конституции наполняет народ как субъекта политической деятельности качествами субъекта права, в том числе принимающего самоограничения, которые выражаются в юридических обязанностях. Специфика народа как субъекта конституционного права влияет на характер и круг юридических обязанностей, но не исключает само по себе наличие таковых. Конституционный характер государства определяет масштаб, позволяющий не только ставить вопрос о юридических обязанностях народа, но и предоставляющий вполне реальный объём соответствующего понятия. Юридические обязанности народа соотносятся с его функциональным конституционным значением, с тем, как народ непосредственно проявляет себя с точки зрения конституции в юридически значимой деятельности.
Конституция РФ говорит об осуществлении народом власти и называет основные формы её непосредственной фактической реализации – референдум и свободные выборы (ч. 3 ст. 3 Конституции РФ). Конституционный контекст позволяет сделать выводы о том, что наличие непосредственных форм реализации народом власти не исключает его связанности, в частности, основами конституционного строя, правами и свободами человека и гражданина и прочими принципиальными положениями (то есть конституционными обязанностями, которые, во всяком случае, могут быть выражены формулами: «соблюдать», «не допускать», «не умалять (прав)».
С другой стороны, значение конституционных норм о формах непосредственного выражения власти народа состоит не только в прямом указании на конкретные возможности осуществления народовластия, но и в предопределении (в системе с иными нормами конституции) форм принятия народом юридически значимых решений, то есть, по существу, является ограничением народа с точки зрения процедуры. Сущность соответствующей пассивной обязанности, в частности, состоит в том, что с точки зрения конституции устанавливается запрет на наделение властными полномочиями органов и должностных лиц народом вопреки выборам, либо преодоление решений референдума посредством иных форм непосредственной демократии, а в целом – запрет на подмену одних форм непосредственной демократии другими .
Принципиально вряд ли имеются основания для отрицания возможности самоограничения народа в форме установления пассивных обязанностей, препятствующих реализации конкретных механизмов осуществления власти для достижения тех или иных правовых целей, так как установление таких самоограничений властью народа и обусловлено (ч. 1 ст. 3 Конституции РФ). В то же время, актуальным вопросом является механизм и масштаб установления таких ограничений, в частности в соотношении форм реализации власти «непосредственно» или «через представителей» .
14 См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 8 ноября 2012 г. № 25-П по делу о проверке конституционности положения части 1 статьи 79 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» в связи с жалобой открытого акционерного общества «Акционерная компания трубопроводного транспорта нефтепродуктов "Транснефтепродукт"» // Российская газета. 2012. 28 нояб.
15 См.: Комментарий к постановлениям Конституционного Суда Российской Федерации / отв. ред. Б.С. Эбзеев: в 2 т. Т. 1: Государственная власть. Местное самоуправление. М., 2000; Т. 2: Защита прав и свобод граждан. М., 2000; Библиография по конституционному правосудию / авт.-сост. М.А. Митюков; вступ. ст. О.Г. Румянцева, Б.А.Страшуна; Фонд конституционных реформ. М., 2008; Конституция Российской Федерации в решениях Конституционного Суда России. М., 2005.
16 См.: Лучин В.О. Конституция Российской Федерации. Проблемы реализации. М., 2002. С. 246.
17 См.: Фарбер И.Е. Конституционные основы модели юриста // Проблемы конституционного права: межвузовский научный сборник. Вып. 3. Саратов, 1979. С. 8.
18 См.: Джинджер Энн Ф. Верховный суд и права человека в США / пер. с англ. М., 1981. С. 163-164.
19 См.: Проект Конституции РФ; проекты законов «О Конституционном Суде РСФСР», «О политических партиях в РСФСР», «О всенародных обсуждениях в Российской Федерации», «О Парламентском Уполномоченном в Российской Федерации».
Д.С. Велиева
НАРОД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ КАК СУБЪЕКТ КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВЫХ ОТНОШЕНИЙ В СФЕРЕ УПРАВЛЕНИЯ ГОСУДАРСТВОМ: МИФ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ?
Статья посвящена проблеме участия народа как субъекта конституционно-правовых отношений на выборах и референдуме в современных условиях.
Ключевые слова: конституционная правосубъектность народа, народовластие, институты прямой демократии, выборы, референдум.
THE PEOPLE OF THE RUSSIAN FEDERATION AS THE SUBJECT OF THE CONSTITUTIONAL-LEGAL RELATIONS IN THE SPHERE OF STATE MANAGEMENT: MYTH OR REALITY?
The article is devoted to the problem of participation of the people as a subject of constitutional-legal relations on elections and referendum in modern conditions.
Keywords: constitutional legal personality of the people, democracy, the institutions of direct democracy, elections, referendum.
«Демократический идеал включает свободу, ибо демократия - ничто без изначального внутреннего побуждения, без внутреннего выбора идеала и без свободного внутреннего следования ему».
В науке конституционного права положение о правосубъектности народа следует признать вполне устоявшимся и традиционным. Большинство исследователей склонны положительно решать вопрос о конституционной правосубъектности народа, выделяя его как особый субъект права1.
© Велиева Джамиля Сейфаддиновна, 2014
Доктор юридических наук, доцент, заведующая кафедрой конституционного и международного права (Поволжский институт управления им. П.А. Столыпина); e-mail: [email protected]
Однако, по мнению ряда авторов, народ, нации, социальные группы выступают как субъекты не права, а политики, являясь источником и носителем политической власти2. Другие же ученые признавали народ субъектом преюдициальных правоотношений3. Такая позиция обосновывалась тем, что главные социальные общности людей (такие как народ, нация, человечество в целом) выступают в качестве решающих институтов политической жизни, выражающих ее глубинные связи. При этом они не обладают и не могут обладать свойствами внешне обособленного, институционного, формально персонифицированного порядка, которые позволили бы им быть субъектами правовых отношений. Социальные общности выступают в сфере правовых отношений не непосредственно, а опосредствованно - через персонифицированные социальные образования (государство, избирательный округ и др.) и разнообразные организации, в т.ч. партии, профессиональные союзы, кооперативы и т.д.4
Народ может и выступает носителем коллективных прав (например, право на мир, на благоприятную окружающую среду) и в этом случае речь идет не столько о правопользовании, сколько о правообладании.
Как справедливо отмечает В.И. Крусс, по объему (содержанию) «правополь-зование» не всегда равнозначно «правообладанию»5. Суть конституционного правопользования он видит в пользовании «...каждым человеком основными правами и свободами для целей обретения и усвоения тех конституционных благ, которые он сам полагает для себя необходимыми»6.
Сказанное применимо и к народу как субъекту конституционного правопользования: народ как субъект права может не только инициировать реализацию
конституционных возможностей (к примеру референдум), но и предпринимать ш
активные меры по восстановлению нарушенного права. В данном случае пред- н принятые меры могут быть коллективными: публичные действия (митинги, С
демонстрации.), референдум, коллективные обращения и т.д. т
Коллективные субъекты конституционных прав можно подразделить на к
формализованные в юридическом смысле, т.е. выступающие в виде одной из о" организационно-правовых форм, предусмотренных действующим законода- | тельством, и неформализованные. К первым можно отнести различного рода в
общественные организации и объединения, которые приобретают свою право- нн
субъектность путем государственной регистрации либо совершения иных юриди- Ю чески значимых действий. Неформализованные коллективные субъекты права и
представляют собой естественно сложившиеся общности людей, не обладающие с
официально закрепленным статусом. К таковым следует отнести народы, нации, а меньшинства и т.п. Как правило, данные коллективные субъекты осуществляют д
свои правомочия, вытекающие из предоставленных им прав посредством образо- | вания формализованного субъекта, который представляет их интересы. Однако № в качестве правообладателя выступают непосредственно указанные выше нефор- 9 мализованные субъекты. 22
Согласно Конституции РФ носителем суверенитета и единственным источ- 4 ником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ. С позиции отношений «правообладания» именно он выступает в качестве действительного и единственного субъекта государственной власти. Но так ли это в аспекте «правопользования»? Власть реализуется посредством ряда политико-правовых институтов, которые выступают в роли посредников, медиаторов, в идеале обеспечивающих «передачу» власти от народа. Однако опыт (в первую 47
очередь нашей политической ситуации) показывает, что такие структуры редко довольствуются отведенной им ролью «управляющего» или государственного менеджера. Как отмечает Е. Холмогоров, «наряду с приватизацией собственности в реформаторской России произошла и масштабная приватизация власти. Публичная власть превратилась из инструмента государственного управления и орудия общественного авторитета в ресурс, эксплуатация которого носит частный характер»7.
В этой связи следует согласиться с мнением В.Т. Кабышева, отмечающего огромное значение законодательной формулы - «народ осуществляет свою власть непосредственно» (ч. 2 ст. 3 Конституции РФ). «Конституция РФ не случайно называет два института высшего непосредственного выражения власти народа: референдум и свободные выборы. Именно путем институтов прямой демократии представительная форма получает юридические полномочия от народа на осуществление государственной власти, т.е. конституируется»8.
Отметим и еще один важный, с нашей точки зрения, аспект институтов непосредственной демократии: именно эти институты обеспечивают элемент не только «правообладания», но и «правопользования» народа Российской Федерации как особого субъекта. Впрочем, в научной литературе можно встретить и возражения против такой точки зрения. Например, Е.В. Колесников обосновывает это тем, что ч. 2 ст. 3 Конституции РФ называет формы участия народов в осуществлении власти (референдум и выборы), а в них участвует только избирательный корпус, то соответственно «данную социальную общность юридизировать не следует»9. 3 Действительно, можем ли мы утверждать, что в избирательных правоот-
¿- ношениях участвует непосредственно народ Российской Федерации, с учетом
Того, что активное избирательное право предоставлено гражданину, т.е. факти-
I чески имеет индивидуальный характер? На избирательный участок приходит
I не народ, а конкретные граждане, не народ заполняет бюллетени и опускает их
I в урны. К чему тогда обязывает конституционная формула, что именно «народ
° осуществляет свою власть непосредственно»? Почему выборы и референдум яв-
1 ляются высшим выражением власти народа, а не воли граждан определенного I государства?
Как отметил Конституционный Суд в своем постановлении от 22 апреля I 2013 г. № 8-П, вступая в избирательные правоотношения в качестве изби-! рателя, гражданин Российской Федерации реализует не только свою поли-S- тическую свободу и связанные с ней субъективные интересы, касающиеся "§ тех или иных политических предпочтений, но и относящийся к основам g конституционного строя Российской Федерации принцип народовластия, он § участвует в формировании самостоятельных и независимых органов публич-1 ной власти, призванных обеспечивать в своей деятельности представительство J и реализацию интересов народа, права и свободы человека и гражданина в Российской Федерации.
Очевидно, действительные цели данных конституционных норм состоят в выявлении и закреплении воли народа как предельно обобщенного субъекта конституционно-правовых отношений. Иными словами, далеко не всякая совокупность граждан государства может претендовать на выражение воли народа. 48 Прежде всего здесь важна определенная «критическая масса»: если свою по-
литическую волю выразила немногочисленная группа граждан, мнение народа не прозвучало. Именно поэтому избирательное законодательство практически всех развитых стран содержит порог явки избирателей, только при достижении которого выборы могут быть признаны состоявшимися.
В России был исключен порог явки на выборах, т.е. они считаются состоявшимися при любой явке. Анализируя данное нововведение, С.А. Авакьян отмечает, что, с одной стороны, «появилось общественное мнение, высказанное многими политиками и учеными: такое регулирование есть профанация народного представительства, поскольку при мизерной численности пришедших голосовать мнение населения не отражается»10. С другой стороны, по мнению сторонников отмены порога явки, никто не мешает избирателям приходить на выборы, это их личное дело.
В этой дискуссии, блестяще очерченной С.А. Авакьяном, на наш взгляд, четко прослеживается различие в подходах к народу как субъекту избирательных отношений. Сторонники индивидуалистической концепции исходят из того, что необходимо обеспечить только лишь равные и честные возможности каждому принять участие в управлении государством. Другая точка зрения, близкая автору данной статьи, основана на том, что согласно и букве, и духу Конституции выборы представляют собой волеизъявление народа и не могут редуцироваться к мнению отдельных групп граждан. Соответственно, только народ может выступать в качестве субъекта избирательных правоотношений и если народ на выборы не пришел, то они не могут считаться состоявшимися.
Следует отметить и другую проблему - фактически в России на сегодняшний день народовластие осуществляется в «усеченной» форме. Федеральный кон- с
ституционный закон от 28 июня 2004 г. № 5-ФКЗ «О референдуме Российской к Федерации»11 настолько усложнил порядок его проведения, что на сегодняшний р
день сама возможность референдума представляется весьма эфемерной. В пре- с амбуле этого Закона закреплено, что «государством гарантируются свободное | волеизъявление граждан Российской Федерации на референдуме Российской У Федерации, защита демократических принципов и норм права, определяющих с
право граждан на участие в референдуме». н
Напомним, что гарантии в юридической науке определяются как способы
средства, обеспечивающие претворение в жизнь прав и свобод личности, а также и
охрану и защиту в случае их нарушения. Иными словами гарантии (в нашем е
случае - конституционно-правовые) обеспечивают фактическую реализацию | конституционных прав и свобод. Д
Применительно к институту «референдума» созданы условия, создающие | преграды для его реализации. Возникает вопрос: может ли парламент как пред- №
ставительный орган, выражающий интересы всего российского народа, прини- (
мать законы не в интересах народа? Ведь, как подчеркнул Конституционный Суд ~ РФ, акты парламента должны воплощать интересы большинства в обществе, а 4 не только самого парламентского большинства12.
Определяя условия и порядок проведения референдума, федеральный законодатель должен строго следовать конституционным основам института референдума как одной из форм непосредственного выражения принадлежащей народу власти и не может отменять или умалять само принадлежащее гражданам Российской Федерации право на участие в референдуме, вводить 49
несоразмерные его ограничения. Однако при этом Суд подчеркнул, что федеральный законодатель при решении вопросов законодательного регулирования условий и порядка проведения референдума и выборов в органы публичной власти обладает достаточной свободой усмотрения. Должна ли свобода усмотрения ограничивать применение института прямой демократии на федеральном уровне? Сам Конституционный Суд РФ отмечает, что «свобода усмотрения» ограничена особенностями высших форм непосредственного народовластия, их предназначением и соотношением.
Однако такая «свобода усмотрения», ограничивающая право российского народа на участие в управлении делами государства, должна иметь конституционные пределы. Конституционный Суд РФ неоднократно указывал, что ограничения прав и свобод допустимы только в целях защиты конституционных ценностей на основе принципа юридического равенства и вытекающих из него критериев разумности, соразмерности (пропорциональности) и необходимости, и не должны искажать основное содержание конституционных прав и свобод и посягать на само их существо. Более того, в другом постановлении Конституционный Суд РФ отметил обязанность федерального законодателя соблюдать вышеуказанные конституционные требования при осуществлении правового регулирования в сфере народовластия, правда, указав «с учетом конкретно-исторических и политических факторов, свойственных Российскому государству».
Подводя определенный итог, следует заметить, что проблема заключается не в том, что невозможно содержательно формализовать или «юридизировать» народ как особый субъект конституционно-правовых отношений. Изменения, которые на сегодняшний день вносятся в избирательное законодательство, выдают уверенность власти в «недееспособности» народа, необходимости выступать в качестве его «законного представителя».
1 Подробнее об этом см.: Алекссев С.С. Общая теория права: в 2 т. Т. 2. М., 1982. С. 149; Кутафин О.Е. Предмет конституционного права. М., 2001. С. 317-329; Бурцев А.А. Система субъектов конституционно-правовых отношений: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 17; Матейкович М.С., Воронин В.В. Народ, гражданское общество, общественность как субъекты конституционно-правовых отношений // Право и политика. 2007. № 10. С. 85-92; Кутафин О.Е. Российский конституционализм. М., 2008.
2 См.: Основин В.С. Советские государственно-правовые отношения. М., 1965. С. 38-39.
3 См.: Губенко Р.Г. Советский народ - субъект конституционных правоотношений // Советское государство и право. 1980. № 10. С. 114-115.
4 См.: ФарберИ.Е., Ржевский В.А. Вопросы теории советского конституционного права. Вып. 1. Саратов, 1967. С. 60; Кабышев В.Т., Миронов О.О. Категория «народ» в советском конституционном законодательстве // Правоведение. 1969. № 4. С. 40-41.
5 Крусс В.И. Теория конституционного правопользования. М., 2007. С. 63.
6 Там же. С. 21.
7 Холмогоров Е. Послание Президента Российской Федерации. URL:http://www.apn.ru (дата обращения: 15.01.2014).
8 Кабышев В.Т. Конституционная парадигма России на рубеже тысячелетий // Журнал российского права. 2008. С. 47.
9 Конституционное право России: учебник / под ред. Г.Н. Комковой. М., 2005. С. 21.
10 Авакьян С.А. Свобода общественного мнения и конституционно-правовые гарантии ее осуществления // Конституционное и муниципальное право. 2013. № 1. С. 12-21.
11 См.: Собр. законодательства Рос. Федерации. 2004. № 27, ст. 2710.
12 Постановление Конституционного Суда РФ от 12 апреля 1995 г. № 2-П «По делу о толковании статей 103 (часть 3), 105 (части 2 и 5), 107 (часть 3), 108 (часть 2), 117 (часть 3) и 135 (часть 2) Конституции Российской Федерации» // Вестник Конституционного Суда РФ. 1995. № 2-3.
480 руб. | 150 грн. | 7,5 долл. ", MOUSEOFF, FGCOLOR, "#FFFFCC",BGCOLOR, "#393939");" onMouseOut="return nd();"> Диссертация - 480 руб., доставка 10 минут , круглосуточно, без выходных и праздников
Казьмина, Екатерина Алексеевна. Народ как субъект конституционного права Российской Федерации: диссертация... кандидата юридических наук: 12.00.02 / Казьмина Екатерина Алексеевна; [Место защиты: Рос. гос. социал. ун-т].- Москва, 2011.- 186 с.: ил. РГБ ОД, 61 12-12/115
Введение
1. Конституционно-правовые характеристики категории «народ» 16-83
1.3. Народ как субъект суверенитета 69-83
2. Реализация конституционной правосубъектности народа в Российской Федерации 84-151
2.1. Понятие и система форм (способов) реализации конституционной правосубъектности народа 84 - 100
2.2. Прямые формы реализации прав народа в Российской Федерации 101 - 131
2.3. Опосредованные формы реализации прав народа в Российской Федерации 132-151
Заключение 152-157
Список литературы
Содержание конституционного статуса народа
Конституция Российской Федерации, выступая в роли Основного Закона государства, называет многонациональный народ носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации. Цитируемая статья 3 Конституции является одной из основополагающих, базовых и помещена в главу 1 «Основы конституционного строя». Все положения настоящей главы обладают наивысшей юридической силой. Любые последующие положения самой Конституции направлены на раскрытие положений главы 1 и не могут противоречить им. Это позволяет говорить о существенной значимости факта признания народа источником власти и носителем суверенитета, и это положение требует самого пристального внимания и исследования.
Действующая Конституция в то же время использует термин народ в двух значениях: политическом (этатистском) и этническом. Так, признавая народ носителем суверенитета, источником власти, говоря о способах осуществления народом своей власти в статье 3, используя конструкцию «мы, многонациональный народ Российской Федерации» в преамбуле, Конституция не придает значения этническому наполнению этого термина. При этом, говоря о равноправии и самоопределении народов в части 3 статьи 5, о деятельности народов, проживающих на соответствующей территории в статье 9, о гарантиях народам права на сохранение родного языка, создание условий его изучения и развития в статье 68, о правах коренных малочисленных народов в статье 69, Конституция очевидно отходит от общего политического (этатистского) понимания народа, а делает упор на неких особенностях (таких как язык, территория совместного проживания и т.д.), объединяющих людей в определенные группы - народы. При этом даже используется множественное число для этого термина.
Аналогичная ситуация, состоящая в двояком (как минимум) понимании категории «народ», давно сложилась в российской правовой науке (в частности, в науке конституционного права). Исследуемая категория является и предметом пристального внимания представителей различных отраслей науки (политологии, социологии, философии и др.), равно как и производные от этой категории термины: народовластие, демократия, народный суверенитет и т.д. Разнообразие научных работ при этом так и не привело к единому пониманию содержания категории «народ», а более того, зачастую приводит к смешению с близкими категориями, такими как «нация», «население», «общество», «избирательный корпус».
В рамках одного диссертационного исследования естественно невозможно рассмотрение всех существующих интерпретаций исследуемой категории «народ». Но представляется необходимым привести самые распространенные определения, традиционно излагаемые в толковых словарях. Так, согласно Большому толковому словарю русского языка, народ - это население государства, жители страны; нация, национальность, народность; основная трудовая масса населения страны; группа людей1. Толковый словарь живого великорусского языка В.Даля упоминает о семи значениях этого слова: это люд, народившийся на известном пространстве; люди вообще, язык, племя; жители страны, говорящие одним языком; обыватели государства, страны, стоящей под одним управлением; чернь, простолюдье; множество людей, толпа2.
Эти дефиниции объективно отражают основные позиции в различных отраслях науки относительно содержания категории «народ», а именно и исторический, политический, национальный, политико-экономический, демографический, социологический и другие аспекты ее использования.
Однако правовая наука в целом, конституционное право в частности требует определенности, конкретики в определении исследуемой категории. От того, насколько четко будет сформулировано содержание термина, настолько широко будет распространяться действие той или иной нормы права. В зависимости от того, относится ли конкретный человек к тому или иному народу, зачастую зависит и уровень его правосознания и степень его ответственности перед государством и обществом, следовательно, от этого зависит и позиция государства в отношении конкретных лиц и их групп.
На настоящий период в науке конституционного права единство в понимании содержания категории «народ» не достигнуто, несмотря на то что на протяжении всей истории развития отечественной правовой науки исследуемая категория многократно являлась предметом изучения. На первый взгляд, в учебной литературе зачастую используется определение народа как совокупности граждан, да и в науке достаточно часто этот вопрос считается решенным и не подвергающимся сомнениям1. Однако дискуссия в науке была и есть. Действительно, наибольший размах она приобрела в предреволюционный и революционный периоды развития Российского государства, однако и на этапе построения советского государства видные ученые подвергали критике саму возможность отнесения народа к числу субъектов права, что, следовательно, предполагало и незначительность поднимаемого вопроса вообще. Взгляды российских ученых на данную категорию трансформировались, прежде всего, в зависимости от общественно-политических реалий государства, на основании чего можно выделить следующие этапы формирования воззрений на категорию «народ»: дореволюционный, советский, постсоветский.
Народ как субъект суверенитета
Тем не менее, законодатель, позволив народу принять Конституцию 1993 года, существенно ограничил народ в правах относительно принятия Конституции, а в вопросах изменения ее положений вообще принял однозначную позицию - народ не вправе вносить поправки, либо инициировать пересмотр Конституции. По нашему мнению, это в корне не верно. Всенародно принятая Конституция - самый главный признак народовластия. В демократическом государстве народ сам вправе установить общие принципы функционирования государства и общества, свою роль и место в системе власти. Народ, обладая качествами носителя суверенитета, неизбежно должен обладать правом на законодательствование, в первую очередь, проявляющееся в праве на принятие и изменение своей Конституции. В этом праве находит свое воплощение учредительный характер народовластия.
Кроме того, в научно-правовой литературе поднимается вопрос и о наличии у народа экономических прав.
Так, В.Д. Мазаев поднимает вопрос о признании народа субъектом конституционно-правовых отношений публичной собственности. Именно многонациональный народ согласно конституционным ценностям должен быть титульным собственником общенационального имущества. Народ, являясь источником власти, в том числе экономической, по его мнению, передает часть своих полномочий собственника специальным публичным институтам, вместе с полномочиями он передает определенные объекты собственности для осуществления задач публичной власти в интересах общества. Вся государственная и муниципальная собственность должна отражать интересы базового, титульного собственника - народа, общества. И в этом смысле ее рассматривали и рассматривают как народное
(национальное) достояние. Эта точка зрения является достаточно редкой для современной науки конституционного права. Однако на определенных этапах развития российской демократии положения, позволяющие относить народ к субъектам права государственной собственности, были закреплены и законодательно. Так, Декларация о государственном суверенитете РСФСР в части 5 статьи 5 установила исключительное право народа на владение, пользование и распоряжение национальным богатством России2. Несмотря на то, что Конституция не признала народ субъектом права государственной собственности, статья 3 провозгласила многонациональный народ носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации. Это положение можно распространить и на суверенные права народа в сфере распоряжения государственной собственностью.
Часть 1 статьи 9 Конституции Российской Федерации содержит положение, согласно которому земля и другие природные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории. Эта формулировка довольно абстрактна, кроме того, Конституция четко не предусматривает и принадлежность многих объектов, которые составляют по своей значимости национальное достояние всего российского народа. В то время как, например, природные ресурсы, культурные объекты служат необходимым условием реализации суверенных прав народа.
Так, Конституционный Суд Российской Федерации в своем Постановлении от 9 января 1998 года признал, что «лесной фонд - ввиду его жизненно важной многофункциональной роли и значимости для общества в целом, необходимости обеспечения устойчивого развития, а также рационального использования этого природного ресурса в интересах Российской Федерации и ее субъектов - представляет собой публичное достояние многонационального народа России и как таковой является федеральной собственностью особого рода и имеет специальный правовой режим»1.
«Содержание права на публичную собственность, - утверждает В.Д. Мазаев, может выражаться прежде всего: в обеспечении воли собственника по формированию и распоряжению публичной собственностью; в формировании основных целей и задач управления публичной собственностью; установлении пределов распоряжения публичной собственностью; в контроле за использованием публичной собственности (парламентский контроль, народный контроль); в рабочем контроле и участии работников в управлении публичными предприятиями. Доводы, приведенные В.Д. Мазаевым, представляются весьма убедительными, и позиция признания народа субъектом отношений, связанных с публичной собственностью, нами разделяется.
Следующим элементом конституционного статуса выступают обязанности. Современное российское законодательство не содержит норм императивного характера в отношении народа. Это существенный пробел, требующий восполнения. История развития конституционного законодательства зарубежных стран знает примеры закрепления за народом обязанности по сопротивлению антинародной власти. Так, Конституции Венгрии, Германии, Португалии, Словакии предусматривают право и обязанность народа защищать конституционный строй, народную власть, особенно если исчерпаны все другие средства. Таким способом закрепляется обязанность сопротивления всей совокупности граждан государства. Некоторые новые конституции африканских стран, принятые после свержения диктаторских режимов, содержат нормы о сопротивлении незаконной власти, причем мирными средствами. Конституция Японии обязывает свой народ воздерживаться от каких бы то ни было злоупотреблений свободами и правами и признает за народом наличие постоянной ответственности за использование их в интересах общественного благосостояния. Таким образом, эта Конституция прямо называет народ не только субъектом со своими обязанностями, но и субъектом, несущим ответственность за пользование правами, хоть прямо и не предусматривает меры воздействия за нарушение этой обязанност
Аналогичные положения, наш взгляд, необходимы в современной Российской Конституции. Они призваны напоминать об ответственности любого органа и должностного лица перед народом, о том, что правительство, чиновники находятся на службе у народа, а не наоборот, что народ вправе сопротивляться неконституционной, угнетательской власти и изменить ее. В качестве видов такого сопротивления Н.А. Богданова предлагает рассматривать вытекающие из возможных вариантов осуществления конституционных прав гражданина способы его поведения, отражающие отношение к власти. В частности, речь идет об акциях протеста, проводимых в рамках конституционного права на мирные демонстрации, шествия, пикеты, митинги, проводимые по правилам, предусмотренным правовыми актами. Другие примеры выражения недовольства властью -неучастие в выборах, голосование против всех, следствием чего является неполноценность формируемых государственных органов, ущербность власти. Однако в таких случаях негативные последствия наступают и для самого народа.
Прямые формы реализации прав народа в Российской Федерации
Согласуется с мнением законодателя и позиция Конституционного Суда, который в своем Постановлении от 16 июля 2007 года № 11-П «По делу о проверке отдельных положений статей 3, 18 и 41 Федерального закона «О политических партиях» в связи с жалобой политической партии «Российская коммунистическая рабочая партия - Рабочая партия коммунистов» говорит, что интересы многонационального народа могут отражать только достаточно крупные и хорошо структурированные политические партии2. Тем не менее, невозможно достаточно верно определить, какое же количество человек, состоящих в партии, позволяет характеризовать партию как крупное объединение. Аналогичной позиции Конституционный Суд придерживался и в своем Постановлении от 01 февраля 2005 года №1-П «По делу о проверке конституционности абзацев второго и третьего пункта 2 статьи 3 и пункта 6 статьи 47 Федерального закона «О политических партиях» в связи с жалобой общественно-политической организации «Балтийская республиканская партия»3, однако на тот момент требования к количественному составу политической партии были существенно мягче и предусматривали необходимость лишь десяти тысяч человек. Что вполне, на наш взгляд, было достаточным и не требовало пятикратного увеличения. Естественно, что сокращение числа партий, прошедших 7 процентный барьер позволило бы «избежать раздробления депутатского корпуса на множество мелких групп»1. Но это сокращение правильнее должно складываться - естественным путем и неизбежно длительное время.
Как уже было сказано, основным признаком для признания органа представительным выступает выборность этого органа или должностного лица. Отсюда возникает вопрос и о признании Федерального Собрания Российской Федерации представительным органом. Действительно, статья 94 Конституции гласит: Федеральное Собрание - парламент Российской Федерации - является представительным и законодательным органом Российской Федерации. Однако Совет Федерации выборным органом не является. Лишь половина представителей субъектов избирается и то, посредством косвенных выборов. Это уже не позволяет говорить нам о подлинно представительной природе этого органа. Этот вопрос требует особого внимания в последующих главах настоящего исследования.
В современном российской законодательстве недостаточно много норм о конституционной ответственности народных избранников перед народом (возможность отзыва на федеральном уровне, наказов избирателей, отчетов перед избирателями), что влечет неизбежный отрыв представителя от представляемого. Все это позволяет говорить о недостаточно высоком уровне развития системы опосредованной демократии в России в целом и отдельных ее форм, в частности.
На основании выше сказанного, можно дать следующее определение опосредованной демократии. Опосредованная демократия - это деятельность выборного органа, должностного лица либо общественного объединения граждан в целях представительства воли народа и ее реализации.
Система форм и способов реализации конституционной правосубъектности народа представляет собой систему средств реализации ряда конституционных прав и свобод граждан лицами и группами лиц, составляющими народ, использование которых в их совокупности, выражает общую волю народа в целом.
Мы говорим лишь об отдельных правах, так как далеко не все права граждан при их использовании влекут за собой принятия решения, имеющего влияние на народ в целом, а могут лишь влечь за собой последствия исключительно относительно одного гражданина. Так, например, право на обращение может быть индивидуальным актом, касающимся частного вопроса, влекущим за собой наступление правового результата для конкретного узкого круга лиц, либо даже единственного лица. А коллективная петиция, возможно даже общероссийского масштаба, предметом которой могут выступать общественные отношения, с участием российского народа в целом, станет формой реализации прав именно народа.
Среди непосредственных (прямых) форм реализации прав народа можно выделить: референдум (включая опросы, плебисциты, голосование по вопросам, выдвинутым в порядке гражданской правотворческой инициативы, голосование по вопросам изменения границ и преобразования муниципального образования, голосование по отзыву выборных должностных лиц); выборы; петиции; публичные мероприятия (митинги, шествия, демонстрации, пикетирования, собрания); императивный мандат депутатов и выборных должностных лиц (наказы, отзывы, отчеты); участие в деятельности политических партий; местное самоуправление.
Среди опосредованных форм следует выделить: деятельность выборного органа государственной власти и должностного лица по управлению и законодательству (включая сам процесс формирования органа, ответственности его в целом, а также его членов); ряд форм, традиционно относимых к прямым, в части проявления обратной связи между представителями власти и народом (петиции, отзывы и т.д.); местное самоуправление (в части деятельности представительных органов местного самоуправления и выборных лиц). При характеристике отдельных форм возникает множество вопросов относительно их содержания, способов реализации, законодательного регулирования. Некоторые формы могут быть отнесены как к прямым, так и к опосредованным. Так, например, волеизъявление в ходе выборов - прямая форма, а распределение депутатских мандатов (что является составной частью выборов) - опосредованная. Все эти вопросы являются предметом рассмотрения последующих глав настоящего исследования.
Опосредованные формы реализации прав народа в Российской Федерации
Представительный характер должен отражаться и в самой деятельности парламента. Депутаты Государственной Думы и члены Совета Федерации, согласно Федеральному закону от 08 мая 1994 года «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» могут постоянно поддерживать связь с избирателями, проводя с ними встречи. В науке высказывается мнение о том, что необходимо законодательно закрепить обязанность депутата Государственной Думы периодически отчитываться о своей работе в парламенте, о деятельности Государственной Думы и своей фракции или депутатской группы, оформляя эти отчеты протоколами, впоследствии направляемыми в Государственную Думу, которые в результате их обобщения на встречах с избирателями и через средства массовой информации должны доводиться до сведения народа накануне новых выборов1. Эта позиция вызывает ряд вопросов. Во-первых, обязаны ли отчитываться депутаты, избранные по партийным спискам, перед избирателями или они должны отчитываться перед политической партией, делегирующей такого члена. Во-вторых, почему такие отчеты должны представляться только перед выборами? Ответ представляется очевидным: в течение срока своих полномочий нет такой необходимости, т.к. ответственность за ненадлежащее исполнение своих обязанностей не может наступить. А накануне новых выборов у депутата возникает необходимость и желание быть переизбранным. Самое время произвести положительное впечатление. Институты отчетов, равно как и наказов и отзывов необходимы, но они могут функционировать только в условиях прямых выборов и голосования за либо против конкретного кандидата. В противном случае депутат ответственен исключительно перед своей партией, что определяется внутренними порядками партии, на которые избиратель не может оказывать никакого влияния. Да и сама партия не ответственна за свои действия перед избирателями, которые кроме того в силу широко распространенного правового нигилизма зачастую даже не знают, кто является «их» депутатом. Это обусловлено и тем, что достаточно часто голосование происходит за популярную, широко представленную в средствах массовой информации, возглавляемую известным человеком партию, без ознакомления с программой партии и личным составом. А в условиях причастности к партии высших должностных лиц федерального и регионального уровней неизбежно постепенное складывание однопартийной системы, либо формальной многопартийной системы, когда оппозиция не имеет объективно противоположных взглядов, а является лишь ширмой для нарушений принципов народовластия.
Ряд авторов видят и преимущества в партийном принципе формирования депутатского корпуса, что проявляется в учете социального фактора, поскольку, как правило, политические партии в своей деятельности пользуются поддержкой определенных слоев населения, которые составляют их электорат1. На наш взгляд, это могло бы иметь место в том случае, если бы в представительном органе да и вообще в Российской Федерации присутствовало широкое разнообразие политических партий, реализующих интересы разных социальных групп. В настоящих условиях это не представляется возможным.
Аналогичные проблемы складываются и на уровне субъектов Российской Федерации. Федеральный закон 6 октября 1999 года № 184-ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской
Федерации» предусматривает такой порядок формирования законодательных (представительных) органов субъектов, согласно которому не менее 50% депутатов избираются по спискам, представленным политическими партиями. В результате этого, как отмечают Т.Ю. Ныркова и Н.А. Петрова, уже к 1 января 2009 года полностью пропорциональная избирательная система была введена в девяти субъектах Российской Федерации. Все это влечет за собой такие же проблемы, что и на федеральном уровне: отрыв депутатов от избирателей, отсутствие институтов ответственности перед избирателями, а главное, отсутствие представителей интересов существенной части народа.
Весьма спорными также представляются положения исследуемого закона и Конституции о возможности роспуска Государственной Думы и законодательного (представительного) органа субъекта Президентом Российской Федерации в случае отклонения предложенной им кандидатуры на должность Председателя Правительства и высшего должностного лица субъекта соответственно. Эти положения не совсем вписываются в демократический характер государства. Законодательный орган таким образом неизбежно вынужден принимать кандидатуры, тем самым они попадают в абсолютную зависимость от Президента. Естественно, меры конституционной коллективной ответственности в отношении представительных органов должны применяться, тем не менее, не в этих случаях. Так как таким образом Президент может манипулировать правом роспуска в собственных интересах. Все это может говорить об усилении централизации президентской власти и ослаблении прав народа России.
Единственной возможностью изменить состав представительного органа самим народом остаются только очередные выборы. Причем важна их своевременность. В связи с этим стоит согласиться с особым мнением судьи Конституционного Суда Н.В. Витрука, выраженном к Постановлению от 144 апреля 1997 года № 7-П "По делу о проверке конституционности Указа Президента Российской Федерации от 2 марта 1996 г. № 315 «О порядке переноса срока выборов в законодательные (представительные) органы государственной власти субъектов Российской Федерации», Закона Пермской области от 21 февраля 1996 года «О проведении выборов депутатов Законодательного Собрания Пермской области» и части 2 статьи 5 Закона Вологодской области от 17 октября 1995 года «О порядке ротации состава депутатов Законодательного Собрания Вологодской области" (в редакции от 9 ноября 1995 года)», согласно которому «Вовремя не обновленный законодательный (представительный) орган государственной власти не имеет мандата избирателей (народа), может уже не отражать расстановку общественно-политических сил, интересы избирателей, следовательно, может искажать идею народного представительства, которая непосредственно вытекает из принципа народовластия, закрепленного в статье 3 Конституции Российской Федерации» \ В связи с этим, срок полномочий федеральных органов государственной власти устанавливается Конституцией, однако сокращение срока в порядке конституционно-правовой ответственности должно быть все-таки возможным, но не его увеличение.
Лукашова, Нина Федоровна
Вопрос о роли народных масс в политике, так же как и вопросы о роли в ней отдельной личности, трудно правильно решить в рамках идеологического подхода. Хотя именно такого подхода традиционно придерживались последователи марксизма. Они обосновывали роль народных масс в общественной жизни с помощью нескольких тезисов о реакционных и прогрессивных классах, классовой борьбе, Коммунистической партии, выражающей интересы трудящихся, наконец, о вождях, способных вести народ к социально-экономическому и духовному прогрессу. Сложившаяся на этой основе политическая практика, по сути дела ставила народ в положение объекта, которым свободно манипулировала партия. Нетрудно понять, что в таком случае проблемная постановка вопроса о народе как субъекте политики не имела смысла. Ее вполне заменяли идеологические штампы, утверждавшие, например, что “подлинным субъектом являются народные массы, как основная сила творящая и революционно-преобразующая мир культуры и социальное бытие” (8) .
В современных условиях идеологические подходы к этой проблеме, порождающие ряд недоуменных вопросов, не исчезли. Только место прежних идеологических штампов заняли новые, но не менее субъективные и однозначные. Теперь уже не Коммунистическая партия, а политическая элита стала претендовать на роль чуть ли не единственного субъекта политики. Дело дошло до того, что из политического лексикона стало исчезать понятие “народ” и даже граждан-избирателей чаще всего называют “электоратом”. Современная государственная идеология замалчивает вопрос о роли народных масс (рабочих и других трудящихся классов). Более того, в последние годы пришлось читать и слышать немало выпадов против народа, как против силы темной, реакционной, неспособной к конструктивной творческой деятельности. Накануне выборов в Государственную Думу известный театральный деятель М.Захаров в статье, опубликованной в “Известиях” от 05.11.95 г. писал о причинах неспособности русского народа правильно голосовать на предстоящих выборах. Вот его слова: “...потомственный раб, с удовольствием впитавший в свою генетику поведенческие нормы раба-отца и раба-деда, освободившись от рабства, может стать только рабом”. Допустим, что это только эмоции.
Однако, нелишне заметить, что народ показал достаточно высокую политическую сознательность на выборах 1995 года, когда отдал голоса тем, кому считал нужным, в ком видел выразителей своих интересов. Другой вопрос: насколько политически активны народные массы. Многие наблюдатели отмечают, что в современных условиях достаточно широкие слои народа не воспринимают себя в качестве субъектов политической жизни, смотрят на политику глазами не участников, а зрителей (9) .
При каких условиях народ может быть действительным субъектом политики? Отвечая на этот вопрос, нельзя не затронуть проблему политической активности населения, его политическую культуру и сознание, что необходимо для правильного понимания и оценки политической ситуации и критического восприятия попыток манипулирования их сознанием со стороны различных субъектов политики. Другим фактором приобщения широких масс народа к политике являются условия, в которые поставлены люди. Они могут стимулировать, могут подавлять и могут придавать ей определенную направленность. Часто это связано с развитостью демократических институтов. Система выборов в органы политической власти может быть организована по-разному, но именно через них избиратели влияют на власть. То же можно сказать и о системе непосредственной демократии – референдумах или об опросах, в ходе которых изучается общественное мнение по тем или иным политическим вопросам. Наряду с этими двумя группами условий есть и другие. К ним нельзя не отнести, например, менталитет народа, его традиционное отношение к власти и людям власть осуществляющим.
Анализируя вопрос о субъектах политики, нельзя обойти вниманием отдельную, рядовую или массовую личность, к числу которых относятся или относит себя большинство людей. Необходимо отметить, что понятие “рядовая” личность как субъект политики – относительно. Отдельный человек по отношению к другому может быть и рядовым и нерядовым. Рядовой профессор по отношению к своим коллегам и студентам имеет разный статус. Однако есть определенные политические вопросы, которые в одинаковой мере относятся и к профессорам и к студентам. Как граждане и избиратели они выступают на равных условиях.
Очень часто объективные обстоятельства, в нашем случае государственная власть, представляется рядовому человеку в качестве силы, на которую он никакого влияния оказать не может. На этой основе возникает широко распространенный политический конформизм, то есть пассивное приспособление к политическим обстоятельствам, чем часто пользуется политическая власть в своих интересах. Нередко встречается политическая индифферентность или равнодушное отношение к политике. Люди с такими взглядами не учитывают то обстоятельство, что если они не будут думать о политике, то политика все равно будет о них думать и влиять на них. Из политических отношений, как важнейшего объективного фактора, человеку выключиться не дано, если он, конечно, не хочет выполнять роль пешки в политической игре. Тем не менее, многих приходится убеждать в том, что жить в политическом обществе и не знать его правил, значит позволять собой манипулировать (и даже обманывать) нечистоплотными политиками.
Над вопросом о том, как влияют на человека объективные обстоятельства, то есть – внешние силы, включая и политическую власть, задумывались многие мыслители. У Ф.М.Достоевского есть одно произведение, в котором очень ярко рассмотрена ситуация, когда человек оказывается ничтожным и бездеятельным перед силой обстоятельств. Это знаменитые “Записки из подполья”. У героя “Записок” есть своеобразная теория, которую называют “теорией стены”. Он исходит из того, что все в человеке от среды, которая представляется ему стеной, стеной закономерностей, стоящей перед ним. Если это так, то никакого творческого начала в человеке нет и он низводится до винтика, до объекта. Он не нужен в качестве субъекта, но при этом может чувствовать себя весьма уютно. Не надо ни о чем думать, ничего предпринимать, ни к чему стремиться. Личность в этих условиях неизбежно должна деградировать. Герой представляется именно такой личностью, “Я не только злым, но даже и ничем не сумел сделаться: ни злым, ни добрым, ни подлецом, ни честным, ни героем, ни насекомым”, – признается он(10) .
Рядовой гражданин может быть субъектом политики, так же как и народ при наличии совокупности многих условий. К ним относятся: политические знания и политическое сознание, политические интересы и их осознание, политическая психология. Все это вместе взятое должно создавать у человека научное представление о государственной власти и путях влияния на нее. Другой ряд условий относится к уровню развития демократии, средствам массовой информации, функционированию политического механизма, правовому обеспечению.
Одним из важнейших условий политической субъектности личности является ее взаимодействие с другими людьми. Трудно представить человека в качестве субъекта политических отношений, если он действует в одиночку, исключая, конечно, террористическую деятельность или другие подобные акты. Человек, не обладающий властными правами и функциями, сам по себе субъектом быть не может, хотя определенные политические действия с его стороны возможны, но они мало эффективны. Поэтому люди, стремящиеся к политическому участию, объединяются в группы, партии, союзы, организуют совместные акции и осуществляют другие политические действия совместно с другими людьми.
Не означает ли это, что отдельный человек не может быть субъектом политики, что таким субъектом является та или иная общность? Нет, не означает. Дело в том, что человек в качестве субъекта общественных отношений выступает наиболее эффективно, когда действует совместно с другими людьми. В конечном счете именно человек обладает подлинной субъективностью. Именно отдельные люди, составляющие ту или иную общность как носители субъектности, позволяют этим общностям объективно играть роль политических субъектов. Другой вопрос – политические полномочия, которые получают или присваивают эти общности. Принято считать политические общности промежуточными звеньями между отдельными гражданами и политической властью, и сводить их политическую роль к участию в выборах. Однако подобное мнение ошибочно. Роль отдельной личности как субъекта политики отнюдь не сводится к ее функциям в качестве избирателя. Конституции ряда стран, в том числе и Конституция Российской Федерации, формулирует целую систему прав в своей совокупности определяющих возможности каждого гражданина влиять на политические отношения. По сути дела проблема прав человека и гражданина есть не что иное как правовые гарантии становления личностной политической субъектности.
| " |
Народ, как субъект КПО
Когда мы говорим о народе, как субъекте КПО, имеется ввиду, что народ рассматривается не просто как демографическая категория, а как совокупность индивидов, составляющих общество конкретной страны и основу его государственного бытия.
В юр. Лит (Конюхова И.А.) дается следующее определение народа: в соответствии с конституцией это совокупность граждан РФ, которая обладает … властью и при определенных условиях вправе ее реализовать, является носителем суверенитета и единственным источником власти в РФ. Состав народа входят исторически сложившиеся и компактно проживающие нации, поэтому народ именуется как многонациональный народ РФ.
Народ (народ шире, чем понятие нация) – нация.
Население
Местное сообщество
1. Народ выступает источником всей власти в обществе и гос-ве (ст. 3 ч. 1 – это означает, что отношения властвования, как правовое состояние основывается на участии народа в этих отношениях).
2. Народ рассматривается как субъект отношений, по принятию новой конституции (Преамбула конституции: «мы многонациональный народ РФ»).
3. Народ является субъектом как:
Народ – государства (особое правовое состояние), это правовое состояние, в котором народ является основой государства, а государство предназначено служить народу.
4. Ст. 69 К РФ – устанавливает, что государство гарантирует права коренных малочисленных народов в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами.
В РФ действует ФЗ от 30 апреля 1999 года «О гарантиях прав коренных малочисленных народов РФ».
5. С учетом федеративной структуры государства выделяют такие субъекты КПО, как народы республик в составе РФ (ст. 65 ч. 1 – название 21 республики как название нации). Выделяется население края, области города федерального значения, автономной области, автономного округа и выделяется население муниципального образования.
6. В качестве субъекта КПО выделяют так же и нацию – как правило, общее правоотношение или правовое состояние и возникает такое отношение как «нация государства», когда интерес нации воплощается в данном государстве, а государство направляет свои усилия на выражение и защиту интересов нации.
Испания (большое количество различных наций).
В России примерно 170 народностей, взаимодействие осуществляется созданием национально-культурной автономии.
Государство как субъект можно рассматривать в двух категориях:
1. Российское государство. Такая категория особенно важна для таких отношений как «народ государства», «Общество государства», «гражданин государства», «государство общественное объединение», «экономика и государства», «государственная собственность и государства».
Гражданство – это устойчивая правовая связь лица с государством выражающихся их взаимных прав и обязанностей.
2. РФ – используется в федеративных отношениях, а в данном случае во внутренней структуре государства, а также национальной и региональной политике.
Органы государственной власти как субъекта КПО
Россия является федеративным государством. Есть два уровня власти:
1. Федеральный уровень.
2. Уровень субъекта.
Органы местного самоуправление
Ст. 12 закрепляется. В каждом муниципальном образовании должны быть органы местного самоуправления:
Ø Представительный орган (Городская дума Томска).
Ø Глава муниципального образования.
Ø Мэр (г. Томска).
Ø Местная администрация как исполнительно распорядительный орган.
Ø Контрольный орган.
Ø Счетная палата (г. Томска).
Ø Избирательная комиссия Томска.
Физические лица как субъекты
Физические лица, которые имеют разный конституционно правовой статус:
· Гражданин РФ
· Гражданин иностранного гос-ва
· Без гражданства
· С двойным гражданством
· Беженец
· Вынужденный переселенец.
· Лицо, ищущее политическое убежище
Субъекты КПО, как участники избирательного процесса
Избиратель – гражданин РФ, обладающий активным избирательным правом:
ü Кандидат в депутаты или кандидат на выборную должность.
ü Доверенные лица кандидатов.
ü Избирательные комиссии (центральная избир комиссия, окружная, участковая).
ü Члены избирательных комиссий с правом решающего совещательного голоса (избирательное объединение).
Общественные объединения
Общественные объединения равны перед законом.
ФЗ от 19 мая 1995 года, в рамках которого предусматривается следующие организационно правовые формы общественных объединений:
1. Общественная организация.
2. Общественный фонд.
3. Общественное учреждение.
4. Орган общественной самодеятельности.
Религиозные объединения как субъекта КПО
Две формы объединений:
1. Религиозная группа.
2. Религиозная организация.
Депутат представительных органов
Депутат – это лицо избранное избирателями соответствующего избирательного органа в представительный орган гос. власти или в представительный орган муниципального образования. На основе всеобщего равного и прямого избирательного права и при тайном голосовании.
Loading...